Русская матрица: Будет ли перезагрузка?

Мы слышали также: «За что боролись, на то и напоролись». Но кто звал на эту «борьбу»? Ведь большинство граждан было против того, чтобы лезть «в лоно цивилизации». Зачем было «бороться» за то, чтобы нас допустили стать жертвой их кризисов? Это тоже следовало бы объяснить обществу. Для одних — оргии в Куршевеле, для других — массовые увольнения. Как может устоять такой дом, «разделившийся в себе»?

Нам говорят, что «нынешний кризис, как вы знаете, подобен стихии. В рамках давно созданной и действующей мировой финансовой системы его, как и природное бедствие, предотвратить было невозможно». Не принимается такая трактовка! Кризис — творение современной западной культуры и не имеет ничего общего со стихией. На стихию сваливают, чтобы оправдать собственные действия или бездействие.

В Давосе В.В. Путин сказал о намерениях правительства в борьбе с кризисом: «Чего мы в России намерены избегать. Возможная ошибка — это чрезмерное вмешательство в экономическую жизнь со стороны государств, слепая вера во всемогущество государства… В Советском Союзе в прошлом веке роль государства была доведена до абсолюта. Что, в конце концов, привело к тотальной неконкурентоспособности нашей экономики, мы за это дорого заплатили».

Сказать, что сегодня России угрожает чрезмерное вмешательство государства в экономику — сильное утверждение. Государство ушло не только из экономики, но и из главных систем жизнеобеспечения (как, например, ЖКХ). Но особенно удручает кивок на советское государство в контексте кризиса. Повеяло риторикой «прорабов перестройки». Экономика СССР — «тотально неконкурентоспособна»! О чем речь? Об автомате Калашникова и советском ВПК, на остатках которого держится статус нынешней России? О Единой энергетической системе? О системе железных дорог или нефтегазовом комплексе? Мы двадцать лет кормимся телом этой убитой экономики — а правительство, которое и мечтать не может о ее достижениях, постоянно ее пинает. В этом есть нечто метафизическое.

Да и не нужна была СССР конкурентоспособность, он не был страной-торговцем. Зато он выстроил защитные механизмы, которые придавали его экономике устойчивость против таких кризисов. Посмотрите на динамику всех его показателей во время Великой депрессии Запада! Никого тот кризис в СССР не заразил, развития не приостановил. Вот чему надо было бы поучиться. Но в 90-е годы государство эти защиты демонтировало и потом ничего взамен не выстроило. Об этом сейчас ни слова, а хотелось бы объяснений. Так Россия, резко ослабленная прогрессирующей деградацией хозяйства и культуры, оказалась раскрытой и беззащитной против «импорта» чужих кризисов.

* * *

Кризис — особый тип бытия общества. Это — социальная болезнь (хозяйства, государства). Как и при болезни человека, на этот период необходимо создать особый тип жизнеустройства, качественно отличный от жизнеустройства стабильного времени. При серьезной болезни человека меняется его образ жизни. Для защиты больного организма применяются лекарства и процедуры, которые уничтожают болезнетворное начало или повышают защитные способности органов и тканей. В крайних случаях производят хирургическое вмешательство, вплоть до ампутации или трансплантации.

Что же мы видим в России в ходе «борьбы с кризисом»? Сохранение прежнего образа жизни и продолжение прежней экономической политики. Упор сделан на распределении денег, которыми еще располагает государство. Но распределение денег, которые заменили бы прежние прибыль, кредиты или зарплату, не лечит больную страну, как каша, будучи необходима как питание, не лечит больного. Кризис требует создания новых социальных форм и ликвидации тех социальных форм, которые спровоцировали болезнь и продолжают усиливать болезнетворное начало.

Все успешные антикризисные программы всегда были периодом интенсивного социального конструирования и создания новых форм общественной организации. Это общее правило: успешный выход из кризиса сопряжен с глубоким обновлением социальной системы и технологического уклада. Почему же мы не видим никаких признаков такого поворота в России? Как будто даже мысли такой не возникает в элите. Похоже, государство этим заниматься не собирается.

Кризис этот назван «мировым». Но этот ураган зародился в структурах особой, специфической цивилизации — Запада, причем в его «англосаксонском» ядре. Новизна и острота этого кризиса вызваны цивилизационными сдвигами в этом ядре (переход к «постиндустриальному обществу»). Эти сдвиги породили и новую волну экспансии Запада (глобализацию), и необходимость новых программ форсированной модернизации в незападных культурах. Придание этому кризису статуса «мирового» маскирует тот факт, что во всех больших культурах он развивается по-разному. Эти различия и следовало бы срочно изучить российским обществоведам.