Русская мифология. Энциклопедия

Значительность роли образа дуба в фольклоре и мифологических представлениях не случайна. У славян дуб всегда занимал первое место среди деревьев. У русских его даже называли Царь Дуб, и, согласно поверьям, на нем обитал царь птиц орел. В славянских языках и местных говорах слово «дуб» нередко выступает в родовом значении «дерево»; «дубравой» у русских называется не обязательно дубовый лес, но любой, находящийся на возвышенности, или в глубине лесного массива; слово «дубина» означает увесистую палку из какого угодно дерева.

Природные качества дуба предопределили и символическое значение его образа в традиционной культуре. В народных представлениях он выступает как символ мужского начала, главенства, силы, мощи, твердости. Обычно дубу приписываются положительные значения. В одном из русских апокрифов повествуется о том, что Иуда хотел повеситься на дубе, но, твердый и несгибаемый, «Божим повелением преклонился дуб и сохранен бысть». Связь дуба с Богом и его первенство среди всех растений репрезентируется в заговоре: «Дуб железный, еже есть пер-вопосажден от всего же корение, на силе Божией стоит».

В обрядовых действиях, устойчивых высказываниях дуб соотносится с хозяином дома, главой семьи. Так, например, известно нижегородское выражение «С дубу — кора!» — означающее приказ мужа, чтобы жена раздела его, сняла сапоги. В Тверской губернии вплоть до начала XX века существовал такой обычай: как только на свет появлялся мальчик, его отец отправлялся в лес и рубил несколько дубов, бревна из которых затем относили к реке и погружали в воду. Там они оставались до тех пор, пока сын не вырастал. Когда он намеревался жениться, дубовые бревна, превратившиеся уже в мореное дерево, столь крепкое, что его невозможно было рубить топором, доставали из воды и использовали как основание дома для новой семьи. Жители Полесья считали недопустимым, чтобы около жилища рос дуб: здесь верили, что если рядом с домом есть это дерево, то в хате не будет хозяина. Полещуки были убеждены, что если такое случится, то, как только дуб достигнет размеров, позволяющих сделать из него надгробный крест, хозяин дома сразу умрет. По местным поверьям, дуб, находящийся близ жилища, вообще «выживает» из него мужчин.

Соотнесение дуба именно с мужским полом прослеживается в восточнославянских представлениях и обрядах. Так, на Гомельщине мальчику, который спрашивал, откуда он появился на свет, обычно говорили: «Ты на дубочку сидел». Здесь же воду после купания новорожденного мальчика выливали под дуб. Согласно традиционным предписаниям, родившемуся ребенку, в зависимости от его пола, перерезали пуповину на каком-либо мужском или женском предмете, то есть связанном с мужским или женским занятием или признаком. На Витебщине повитуха обрезала пуповину мальчику на дубовой плахе: это объяснялось желанием, чтобы он вырос крепким. У гуцулов существовала примета: видеть во сне дубовый лес — предвестие смерти мужчины. На связи дуба с мужской символикой строились некоторые магические действия. Так, в любовной магии с целью свести парня и девушку использовали отвар, настоянный на щепках дуба и березы, отколотых в том месте, где эти деревья срослись.

В восточнославянской народной культуре существуют представления о взаимосвязи дуба и человека вообще. В поверьях, распространенных в некоторых районах Полесья, жизнь ребенка ставилась в зависимость от особенностей роста посаженного дерева. Если мальчик сажал дубок ниже своего роста, и со временем деревце его перерастало, то это сулило ребенку здоровье и хорошее развитие. Если же дубок не рос, то верили, что и мальчик заболеет. У восточных славян известен запрет выращивать дубы из желудей: считалось, что человек, посадивший желудь, умрет, как только дерево сравняется с ним ростом.

Повсеместно дуб считался самым крепким деревом и поэтому воспринимался как символ силы, твердости, мощи. Не случайно в заговорах его постоянные эпитеты — «железный» или «булатный», а в пословице о нем говорится: «За один раз дуба не свалишь». Слово «дубеть» в русских говорах означает «быть твердым» или «становиться твердым». В Рязанской губернии «дубком» называли ребенка, который набрал жизненной силы столько, что уже встал на ножки. У русских широко было распространено восклицание «Ну, дубки-дубки!» Так всегда говорили, когда ребенок только-только начинал вставать и пробовать ходить. Это радостное словесное поощрение имело, вероятно, и магическое значение: способствовало тому, чтобы ребенок закрепил свое умение и развивался дальше.

Крепость дуба использовали в имитативной магии, на которой основан, в частности, восточнославянский обычай прикасаться спиной к дубу во время первого грома или при виде первой весенней птицы. Это делали для того, чтобы в течение сезона сельскохозяйственных работ, начинавшихся ранней весной, не болела спина.