Русская нация в ХХ веке (русское, советское, российское в этнополитической истории России)

Вопрос об укреплении государственного единства страны со множеством советизированных независимых и автономных образований, возникавших в годы революционной смуты, появился сразу же, едва забрезжила победа в Гражданской войне. Уже в середине 1919 года заместитель председателя Реввоенсовета республики Э. М. Склянский официально предлагал объединить все независимые советские республики в единое государство путем их включения в РСФСР[114]. Это была одна из первых формулировок «плана автономизации» после победы Октября. На X съезде РКП(б) (март 1921 г.) говорилось, что «живым воплощением» искомой формы федерации всех советских республик является РСФСР – федерация, основанная на автономизации ее субъектов[115]. План автономизации приобрел чрезвычайную актуальность в начале 1922 года в связи с подготовкой к международной конференции в Генуе, где предстояло обсуждать судьбу долгов царского и Временного правительств и иностранной собственности в Советской России.

Наркомат иностранных дел полагал неразумным участие в конференции всех республик, образованных на месте царской России. «Если мы на конференции заключим договоры как девять параллельных государств, это положение дел будет юридически надолго закреплено, и из этой путаницы возникнут многочисленные затруднения для нас в наших сношениях с Западом», – писал Г. В. Чичерин в ЦК. Избежать международных осложнений предлагалось включением «братских республик» в РСФСР[116].

Идея «поставить державы перед свершившимся фактом» уже на открытии конференции в апреле 1922 года была весьма привлекательна. Но и на этот раз она оказалась неосуществленной. И. В. Сталин в связи с предложением НКИД сожалел, что «нам нужно быть готовыми уже через месяц», а месяца недостаточно для проведения этой очень крупной меры[117]. Полное дипломатическое единство советских республик было обеспечено подписанным 22 февраля протоколом о предоставлении Российской Федерации полномочий защищать в Генуе права Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Бухары, Хорезма, ДВР и подписывать от их имени выработанные на конференции акты, договоры и соглашения[118].

К «плану автономизации» вернулись в августе 1922 года, когда приступила к работе комиссия Оргбюро ЦК РКП(б) по подготовке вопроса о взаимоотношениях РСФСР и независимых республик к предстоящему пленуму ЦК партии. И. В. Сталин, возглавивший подготовку соответствующей резолюции, вряд ли долго над ней размышлял. Проект резолюции предусматривал необходимость «признать целесообразным формальное вступление независимых Советских республик: Украины, Белоруссии, Азербайджана, Грузии и Армении в состав РСФСР, оставив вопрос о Бухаре, Хорезме и ДВР открытым и ограничившись принятием договоров с ними по таможенному делу, внешней торговле, иностранным и военным делам и прочее»[119]. План, получивший громкий резонанс после 1956 года[120] и возведенный после разоблачения культа личности в разряд едва ли не «трагедии партии и народа»[121], был лишь очередным выражением высказанного на Х съезде партии убеждения, что «живым воплощением» искомой формы федерации всех советских республик «является РСФСР»[122].

Принятый комиссией документ был разослан руководству Украины, Белоруссии и Закавказья, однако не встретил единодушной поддержки. Не ставя под сомнение необходимость сохранения «диктатуры пролетариата» (иначе говоря, права на власть в государстве коммунистической партии) и подчиненность этому «права наций на самоопределение», местное партийное и государственное руководство разделилось на сторонников «жестких» и «мягких» форм федерации.

Сторонники первого варианта (Ф. Э. Дзержинский, С. М. Киров, В. В. Куйбышев, В. М. Молотов и др.) соглашались с предложениями Сталина, реализация которых позволила бы ликвидировать «отсутствие всякого порядка и полный хаос» в отношениях между центром и окраинами, дала бы возможность создать «действительное объединение советских республик в одно хозяйственное целое», обеспечивая при этом реальную автономию республик в области языка, культуры, юстиции, внутренних дел, земледелия и пр. Примиренческую позицию по отношению к этому варианту занимали Л. Б. Каменев (первый заместитель Ленина в Совнаркоме и СТО, председатель Моссовета) и Г. Е. Зиновьев (председатель Исполкома Коммунистического Интернационала, председатель исполкома Петроградского Совета).

Влиятельные сторонники второго варианта (на Украине Х. Г. Раковский, Н. А. Скрыпник; в Грузии – Ф. И. Махарадзе, П. Г. Мдивани; в Центре – Н. И. Бухарин, Л. Д. Троцкий и др.) полагали необходимым сохранить за союзными республиками «атрибуты национальной независимости», считали, что они будут в большей мере способствовать хозяйственному возрождению республик, отвечать интересам свободного развития наций и оказывать «максимум революционного эффекта на всех окраинах, а также за границей»[123].