Русская нация

Так был в зародыше уничтожен потенциальный политический субъект не декоративной только, а реальной, структурной «русификации» режима, которая высшим руководством компартии вовсе не планировалось, ибо, как и Российская империя, империя Советов стояла на фундаменте русского неравноправия. И любое поощрение русского чувства, мысли или дела «сверху» всегда преследовало исключительно прагматические, инструментальные цели. Было понятно, что с помощью только одного кнута все время держать русских в положении главной рабочей лошадки СССР не получится, нужны и пряники, но не слишком много, а то как бы лошадка не захотела ездить сама, «по своей глупой воле». Поэтому русский фактор «использовался в той мере и в тех пределах, в которых это укрепляло базовые принципы режима (монопольная власть партии, коммунистическая идеология) и способствовало осуществлению главных государственных приоритетов…» (Т. Д. Соловей, В. Д. Соловей). И вовсе не случайно, а совершенно логично коммунисты, одной рукой создавая очень важные предпосылки русской нации, другой – под корень ее подрывали. Коммунистическая политика самым радикальным образом лишила русских собственности и политической субъектности, без чего полноценной нации не может быть по определению.

Никаких институтов русской государственности в РСФСР так и не возникло. Как и прежде, русские не упоминались в союзной конституции 1977 г., в конституции РСФСР 1978 г. русские присутствуют, но без всякого правового статуса: «Образование РСФСР обеспечило русскому народу, всем нациям и народностям Российской Федерации благоприятные условия для всестороннего экономического, социального и культурного развития, с учетом их национальных особенностей в братской семье советских народов». «Таким образом, хотя, с одной стороны, в Конституции из всех народов упомянут лишь русский, с другой стороны, именно не упомянутые в ней народы дают имена различным автономиям в составе РСФСР» (А. Ф. Филиппов).

И ничего не изменил тот факт, что этнических русских в ЦК КПСС к началу 1980-х насчитывалось 67 %, а в конце 1980-х русскими были 8 из 10 членов политбюро и 10 из 11 секретарей ЦК. «В политике Кремля невозможно обнаружить хотя бы намека на приоритет русских интересов как интересов этнической группы» (Т. Д. Соловей, В. Д. Соловей). Политически отчужденная от народа власть не может быть национальной в принципе, сколь бы она ни была этнически с последним связана. Высшая партноменклатура стала своеобразной метрополией, эксплуатирующей колонию Россию, заменив в этой роли социально-политическую верхушку Российской империи.

«Русская партия»

Как видим, условий для развития русского политического национализма в СССР не было, ибо вся сфера политического там ограничивалась рамками компартии. Нелегальные организации русских националистов жестко подавлялись, так, в 1967 г. на разные сроки был осужден 21 участник подпольного Всероссийского социал-христианского союза освобождения народов, готовившего ни много ни мало свержение коммунистического режима (лидер ВСХСОН И. В. Огурцов получил 15 лет лагерей).

После этого деятельность националистов-диссидентов свелась почти исключительно к самиздату. Наиболее известны машинописные журналы начала 1970-х «Вече» и «Земля», душой которых был В. Н. Осипов, и «Московский сборник» Л. И. Бородина, выходившие тиражом не более ста экземпляров (а обычно – двадцать – тридцать). В этих изданиях не содержалось никаких призывов к борьбе с существующим строем, они занимались главным образом пропагандой русских исторических традиций и «государствообразующего» значения русского народа. «Ни для никого не секрет, что русские были и остаются фундаментом многонациональной державы… Вся многонациональная громада нашего государства вращается именно вокруг русского стержня, и если сейчас вырастающие центробежные силы готовы разорвать эту громаду, то следует думать, в первую очередь, об укреплении самого стержня», – писало «Вече» в 1973 г. в редакционной статье «Борьба с так называемым „русофильством“ или путь государственного самоубийства».

Но даже и эта более чем умеренная оппозиция влекла за собой суровые кары – Осипов в 1975 г. получил 8 лет «строгого режима», Бородин в 1982-м (правда, уже не за самиздат, а за тамиздат) – 10 лет. На грани ареста в начале 1980-х находился наиболее значительный интеллектуал националистического диссидентства – всемирно известный математик И. Р. Шафаревич. В 1974 г. был выслан на Запад А. И. Солженицын, высказывавший в «Письме вождям Советского Союза» (1973) определенно националистические идеи. Но количественное влияние сам– и тамиздатских текстов русских националистов было крайне невелико.