Русская национальная мысль. Трезвость русского народа

Итак, ядов в допустимых пределах для выздоравливания много, но востребован для продолжения жизни – физический труд, причём на благо ближнего, в самых разнообразных дефинициях оного. От перезагрузок можно умереть, но напряжение физики тела в определённых пределах приносит здоровье и продуктивный результат. Иными словами, хочу сказать, что лишь в одном случае жизнь может продолжаться, когда радость самопожертвования утверждает жизнь ближних. А не наоборот, когда человек живет за счёт других, пьянствуя или как-то ещё услаждая свою плоть. И надо сказать, что радость бытия, как «опиум для народа», не могла как-то иначе выразиться в эволюции. 19.10.2022Трудовая радость наделена вечностью. Даже звери и птицы живут этой радостью постоянного подвижничества, только в процессе эволюции под специфику подвига адаптировался организм этих животных – он приобрел физиологические достоинства, но такое богообщение через подобие Богу в какой-то грани – не есть полнота. А так как это частичность, то и нет полноты богообщения. Также нельзя говорить о человеке, указывая на его руку. Только весь человек, только вся его полнота – человек. Отдельно от человека рука не имеет жизни и тут же отмирает. Так и богообщение зверей наделено полнотой лишь посредством самого человека, а в отдельности зверь существовать не может. К примеру, многие виды животных обязаны своему существованию благодаря только человеку (праведному Ною). Почему? Потому, что флора и фауна – составляющие его природу моления, часть его вселенной.

Труд в поте лица утверждается Богом только потому, что именно в нем в утверждении Божественной радости задействована вся полнота природы человека без покушения на само естество человека – в отличие от каких-либо иных форм утверждения себя в радости. Это есть трезвость, как норма жизни. А если сказать, что полнотой природы человека является не только его организм, но и вся окружающая его вселенная домашнего хозяйства, да и вообще вся Вселенная с её бесчисленными мирами, после грехопадения вышедшая из его внутреннего мира, то определение о трезвости в крайнем его состоянии становится иное. Ибо человек молится полнотой уже иного порядка всеобъемлющего и принимает отклик от Него той же полнотой. Мир прекрасен и понятен только в этом случае, только в замысле Самого Творца, а потому его следует принять таким, каков он есть, что невозможно без прямого единства с Ним или без непосредственного соучастия в Божественной Жизни Святой Троицы. Это значит только одно, что надо просто радостью повторить подвиг преподобных Нила Сорского, Серафима Саровского и других. Радостью и при этом безопасно для физиологии подняться на вершину аскезы или как можно выше подняться в аскетических подвигах. Это значит и другое, что ныне человечество ради приобщения к радости покушается на естество своей природы – уничтожает Вселенную.

С другой стороны, созерцать телесно и умозрительно Творца – это также значимая составляющая полноты приобщения к Нему, в коей нуждается каждый из нас. Человек, распознавший в контурах очертаний Божественное, становится первооткрывателем и испытывает неизреченную радость восторга, увидев самого близкого Родственника на Земле. (Ученые называю сие открытием в науке) Тогда-то приходит ясное осознание того, что удовольствия жизни вне Бога – это сильно ограниченные, жалкие осколки нескончаемого праздника бытия во Царствии Небесном, обусловленного единством с Творцом Вселенной, плавно переходящего в вечность за порогом этого нашего земного бытия. Удовольствие, вне Бога, вне участия Вселенной в богообщении, ограничено неполнотой и является разрушением так же как рука не человек и не имеет жизненности, но только вкупе со всем человеком остается живой рукой, наделённоё той же степенью вечности, что и сам человек. Православные чуждаются таких «радостей», о коих говорил один из императоров Китая «самое большое удовольствие бить мясо, резать мясо и есть мясо». Поэтому современное человечество, распознавшее радость через удовольствие вне Бога, деградирует до образа звериного дракона. Просто человеку с самого детства нельзя давать распробовать какие-то иные формы приобщения к счастью, ибо человек становится пленником и, к сожалению, исповедником этой эгоистической дороги к счастью (без оного, без радости нет жизни).

Иные грани трезвости

Благодаря Православию труд становится частью физиологического процесса человека, также как дыхание или биение сердца. По этому, Православие – вера для трудящихся, к которой может быть приобщённым только человек труда, ибо Бог иных не утруждающих себя физически «в поте лица» на этот Праздник праздников не пускает, в чем есть самая великая справедливость, как сопутствующая грань счастья. Там тоже есть как бы конкурс.