Русская община и коммунизм

Поздняя работа Маркса состояла в изучении возможностей реализации последнего. Поэтому он перешёл к точному анализу общества и вывел главные направления социалистической трансформации: общая собственность человеческого рода, уничтожение товарного обмена и т.д. Всё это было уточнено в Манифесте, потом в работе о Коммуне и в Инаугурационном обращении к Интернационалу (вопрос об уничтожении государства и о мерах по ограничению «карьеризма»).

Поэтому, партия представляет человеческое общество. Её невозможно определить бюрократическими правилами, это можно сделать только её существованием; а её существование – это её программа: прототип коммунистического общества освобождённого и сознательного человеческого рода.

Вывод: революция не является проблемой формы организации. Она зависит от программы. Если только доказано, что партийная форма является самой эффективной в представлении программы, в её защите. И здесь правила организации не берутся взаймы у буржуазного общества, но происходят из видения будущего общества (как мы это продемонстрируем).

Маркс выводит оригинальность партии из борьбы пролетариата. Последняя с самого начала проявляется как новая Gemeinwesen; с самого начала указывая на конечную цель, к которой стремится: общество в котором больше не будет существовать частная собственность, но только собственность человеческого Рода:

«Пролетариат сразу, в ясной манере, заявляет о своём антагонизме по отношению к обществу частной собственности. Силезский бунт начинается как раз там, где заканчиваются бунты французских и английских рабочих, т.е. с сознания существования пролетариата. Само действие несёт на себе отпечаток этого высшего характера. Уничтожаются не только машины, эти соперницы рабочего, но также бухгалтерские книги, титулы собственности; и в то время как все другие движения были направлены в первую очередь против хозяина фабрики, видимого врага, это движение было также направлено против банкира, скрытого врага. Наконец, ни один другой бунт английских рабочих не происходил с такой смелостью, продуманностью и продолжительностью. Сравнивая эти гигантские сапоги подрастающего пролетария с изношенными карликовыми туфлями политики немецкой буржуазии, невозможно не предсказать атлетических форм для немецкой Золушки (то, что сегодня в большой степени подтверждено; сегодня мы всё ещё должны основывать нашу революционную стратегию на действии пролетариата в данной части света: инвариантность марксизма!). Следует признать, что немецкий пролетариат является теоретиком европейского пролетариата, так же как английский пролетариат его экономистом, а французский пролетариат его политиком».

В каждом из этих трёх случаев, борьба пролетариата была критикой различных аспектов человеческой деятельности. Знание не приходит к нам от буржуа напрямую, как хотели бы некоторые: оно приходит из борьбы нашего класса, оно не является особой сферой нашей деятельности, которую мы пассивно усваиваем от противостоящего нам класса; нет, это нечто энергичное и страстное, то, что пролетариат вырвал у своего классового врага. Молодой Маркс был бесконечно прав, когда сказал, что идеи коммунизма, «которые завоёвывают наш интеллект, которые покоряют нашу ментальность, к которым разум привязал наше сознание, являются цепями, от которых нельзя освободиться, которые нельзя сорвать с себя, не вырвав вместе с тем собственное сердце; это демоны, которых человек не может победить, если не подчинится им».

Маркс интегрировал все три факта и передал их пролетариату в форме тезисов, формирующих коммунистическую программу. Последняя родилась в борьбе, и является внеличностной силой, находящейся над поколениями. Маркс и Энгельс были первым субстратом этого первичного универсального сознания, и передали его. С самого начала Маркс демонстрирует, что коммунистическая программа не является продуктом отдельной личности: «революция – говорим мы – будет анонимной, или её не будет».

Но эта цель, это освобождение, является как раз тем, к чему стремится всё человечество; следовательно освобождение пролетариата является освобождением человечества (постоянное утверждение марксизма). Программа, рождённая из борьбы, не сможет подтвердиться кроме как через борьбу. Таким образом встаёт проблема условий борьбы против капитала, проблема связи между пролетариатом и программой, определения периодов революции и контрреволюции. Пролетарии добиваются исполнения своей миссии, когда у них действительно нет резервов (интегрированность в динамику общества, в классовую борьбу: может ли капитализм гарантировать какие-либо резервы, какую-либо безопасность, для пролетария? Эта проблема оказывается вновь связанной с кризисами; этот комментарий ясно выражен в Римских тезисах).