Русская пехота в Отечественной войне 1812 года

Собранная группа рекрут, называемая партией, направлялась далее уже в сопровождении армейских чинов. С 1804 г. действовало наставление для приема и отвода рекрутских партий, в котором определялись основные правила для офицеров, ведущих партии. Партионный офицер с сопровождающей его конвойной командой, придя на назначенное для сбора место, осматривал рекрутов, принимал их в партию, приводил к присяге и определял в артель, объединяющую не менее 10 человек. Состоящие в одной артели рекруты связывались круговой порукой. Перед маршем офицер высылал в намеченный для ночлега пункт квартирьера. Дальность дневного перехода устанавливалась в 20–30 верст, а в ненастье, «великие грязи», в морозы и жару – 10–15 верст, дабы не изнурять рекрутов. Через два дня марша назначался «ростах» (однодневная остановка). Рекруты двигались в три шеренги по рядам, перед партией и за ней шли конвойные; больных на повозках везли позади колонны. Офицерская повозка ехала за повозками для больных; замыкал шествие арьергард из унтер-офицера и трех рядовых. Офицеру не разрешалось ехать в повозке; на марше он постоянно находился «при фронте». Если в селении, где намечалась ночевка, был «питейный дом», то в караул к нему выделялись 4 солдата и 8 рекрутов под командой старого исправного солдата или унтер-офицера. Партионный офицер, в партии которого оказывалось свыше 10 процентов умерших, бежавших и оставленных в госпиталях, препровождался на гауптвахту до тех пор, пока «все оставленные в госпиталях соберутся».

До 1808 г. рекруты приходили к полкам в крестьянской одежде, затем их стали снаряжать по подобию солдат. Рекруту полагались серые, «белые» или «смурые», сшитые из крестьянского сукна: кафтан «солдатского покроя» с обтяжными пуговицами, панталоны, галстук, ранец и фуражная шапка. Кроме того, новобранца снабжали рубахами, рукавицами, исподними портами, крестьянскими сапогами и портянками («подвертками»). Строго следили, чтобы каждый принимаемый рекрут имел шубу или тулуп длиной не выше колена. В рекрутском депо, помимо перечисленных вещей, «от казны» выдавали летние панталоны, солдатские сапоги, рубаху, чулки; на время нахождения в депо рекрута снабжали шинелью с обтяжными пуговицами. С 1811 г. вместо шубы отдатчики должны были сшить рекруту кафтан, по покрою подобный шинели.

10 октября 1808 г. было издано положение о запасных рекрутских депо (дополненное в 1809 г.). Одной из причин организации этих структур была необходимость постепенного морального приготовления рекрутов к службе в строевых частях; в качестве примера приводились кантонисты, которые с детских лет поступали на службу и в дальнейшем легче переносили тяготы армейской жизни. Программа обучения новобранцев в депо была рассчитана на 8–9 месяцев.

От армейских дивизий в каждое депо выделялись 1 штаб-офицер, 6 лучших поручиков, 24 унтер-офицера, 240 старослужащих рядовых, 2 барабанщика, 3 цирюльника и 3 лазаретных служителя. Депо делилось на 6 рот, рота – на 4 капральства, по которым и распределялись равномерно все рекруты, общим количеством 2280. Для улучшения обучения в депо ежегодно направлялись 142 выпускника 2-го Кадетского корпуса; после прохождения своеобразной «стажировки» они переводились в полки.

При обучении рекрутов начальникам следовало обращаться с ними мягко, достигая результатов не наказанием, а доходчивым объяснением задачи; интенсивность учений была невелика, дабы не изнурять новобранцев. Отличающихся хорошей подготовкой рекрутов всячески поощряли, заменяли им серые рекрутские воротники на красные солдатские и назначали ефрейторами. «Ленивых» заставляли учиться в то время, когда все другие отдыхали; в крайнем случае их назначали в фурлейты (извозчики). Первые два месяца рекруты осваивали строевые приемы без ружья; следующие два – приемы с ружьем и заряжание (шаржирование); еще месяц – движение в строю. Остальное время (еще четыре-пять месяцев) они повторяли пройденное и учились стрельбе.

Обычные наборы проводились в период с 1 ноября до 1 января. С 1 июня по 15 августа рекрутов депо сводили в единый лагерь, где им преподносились азы действия в составе целой роты или батальона. Наконец, к 1 октября команды направлялись из депо к сборным местам дивизий, а люди, отобранные для Гвардии, – прямо в Санкт-Петербург. Вместе с ними к полкам двигались и воинские команды депо. Вышедшие со сборных мест к войскам люди считались уже не рекрутами, а солдатами.