Русская поэзия начала ХХ века (Дооктябрьский период)

Настанет день — печальный, говорят! —
Отцарствуют, отплачут, отгорят, —
Остожены чужими пятаками —
Мои глаза, подвижные, как пламя,
И — двойника нащупавший двойник —
Сквозь легкое лицо проступит — лик,

О, наконец тебя я удостоюсь,

Благообразия прекрасный пояс!

А издали — завижу ли и вас? —

Потянется, растерянно крестясь,
Паломничество по дорожке черной
К моей руке, которой не отдерну,
К моей руке, с которой снят запрет,
К моей руке, которой больше нет.

На ваши поцелуи, о живые,

Я ничего не возражу — впервые.
Меня окутал с головы до пят
Благообразия прекрасный плат.
Ничто меня уже не вгонит в краску.
Святая у меня сегодня пасха.

По улицам оставленной Москвы

Поеду — я, и побредете — вы.
И не один дорогою отстанет,
И первый ком о крышку гроба грянет, —
И наконец-то будет разрешен
Себялюбивый, одинокий сон.

И ничего не надобно отныне

Новопреставленной болярыне Марине.

11 апреля 1916

«Москва! какой огромный…»

Москва! Какой огромный
Странноприимный дом!
Всяк на Руси — бездомный.
Мы все к тебе придем.

Клеймо позорит плечи,

За голенищем — нож.
Издалека-далече —
Ты все же позовешь.

На каторжные клейма,

На всякую болесть —
Младенец Пантелеймон[374]
У нас, целитель, есть.

А вон за тою дверцей,

Куда народ валит, —
Там Иверское сердце,
Червонное, горит.

И льется аллилуйя

На смуглые поля.
— Я в грудь тебя целую,
Московская земля!

8 июля 1916

Александров

Из цикла «Бессонница»

«Обвела мне глаза кольцом…»

Обвела мне глаза кольцом
Теневым — бессонница.
Оплела мне глаза бессонница
Теневым венцом.

То-то же! По ночам

Не молись — идолам!
Я твою тайну выдала,
Идолопоклонница.

Мало — тебе — дня,

Солнечного огня!

Пару моих колец

Носи, бледноликая!
Кликала — и накликала
Теневой венец.

Мало — меня — звала?

Мало — со мной — спала?

Ляжешь, легка лицом.

Люди поклонятся.
Буду тебе чтецом
Я, бессонница:

— Спи, успокоена,

Спи, удостоена,
Спи, увенчана,
Женщина.

Чтобы — спалось — легче,

Буду — тебе — певчим:

— Спи, подруженька

Неугомонная,
Спи, жемчужинка,
Спи, бессонная.

И кому ни писали писем,

И кому с тобой ни клялась мы…
Спи себе.

Вот и разлучены

Неразлучные.
Вот и выпущены из рук
Твои рученьки.
Вот ты и отмучилась,
Милая мученица.

Сон-свят.

Все — спят.
Венец — снят.

8 апреля 1916

«Руки люблю…»

Руки люблю
Целовать, и люблю
Имена раздавать,
И еще — раскрывать
Двери!
— Настежь — в темную ночь!

Голову сжав,

Слушать, как тяжкий шаг
Где-то легчает,
Нан ветер качает
Сонный, бессонный
Лес.

Ах, ночь!

Где-то бегут ключи,
Ко сну — клонит.
Сплю почти.
Где-то в ночи
Человек тонет.

27 Мая 1916

«В огромном городе моем — ночь…»