Поток сгустился и тускнеет,И прячется под твердым льдом,И гаснет цвет, и звук немеетВ оцепененье ледяном, —Лишь жизнь бессмертную ключаСковать всесильный хлад не может:Она все льется — и, журча,Молчанье мертвое тревожит.Так и в груди осиротелой,Убитой хладом бытия,Не льется юности веселой,Не блещет резвая струя, —Но подо льдистою коройЕще есть жизнь, еще есть ропот —И внятно слышится поройКлюча таинственного шепот.<1836>
«В душном воздуха молчанье…»
В душном воздуха молчанье,Как предчувствие грозы,Жарче роз благоуханье,Звонче голос стрекозы…Чу! за белой, дымной тучейГлухо прокатился гром;Небо молнией летучейОпоясалось кругом…Жизни некий преизбытокВ знойном воздухе разлит,Как божественный напиток,В жилах млеет и горит!Дева, дева, что волнуетДымку персей молодых?Что мутится, что тоскуетВлажный блеск очей твоих?Что, бледнея, замираетПламя девственных ланит?Что так грудь твою спираетИ уста твои палит?..Сквозь ресницы шелковыеПроступили две слезы…Иль то капли дождевыеЗачинающей грозы?..<1836>
«Что ты клонишь над водами…»
Что ты клонишь над водами,Ива, макушку свою?И дрожащими листами,Словно жадными устами,Ловишь беглую струю?…Хоть томится, хоть трепещетКаждый лист твой над струей…Но струя бежит и плещет,И, на солнце нежась, блещет,И смеется над тобой…<1836>
«Вечер мглистый и ненастный…»
Вечер мглистый и ненастный…Чу, не жаворонка ль глас?…Ты ли, утра гость прекрасный,В этот поздний, мертвый час?…Гибкий, резвый, звучно-ясный,В этот мертвый, поздний час,Как безумья смех ужасный,Он всю душу мне потряс!..<1836>
«И гроб опущен уж в могилу…»
И гроб опущен уж в могилу,И все столпилося вокруг…Толкутся, дышат через силу,Спирает грудь тлетворный дух…И над могилою раскрытой,В возглавии, где гроб стоит,Ученый пастор, сановитый,Речь погребальную гласит…Вещает бренность человечью,Грехопаденье, кровь Христа…И умною, пристойной речьюТолпа различно занята…А небо так нетленно-чисто,Так беспредельно над землей…И птицы реют голосистоВ воздушной бездне голубой…<1836>
«Как птичка, раннею зарей…»