Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского

«Европа, европейская цивилизация – смертельный враг Евразии. Ее борьба против большевистской России объясняется не идеологическими, а геополитическими, национальными причинами. Европа поняла, что итог русской революции определится не революционной энергией русского коммунизма, а историческим предопределением всего русского народа. Поняла, что на глазах у всех вырастает и крепнет прежняя европейская провинция, с которой неминуемо придется сразиться, которая даже первая, не дожидаясь высокого вызова, обрушится войной обличения, укора и гнева на свою недавнюю и, казалось, вечную метрополию.

Поэтому в смертельной борьбе с Европой евразийцы видят в азиатской ориентации России единственный путь к ее выживанию. Если Россия возглавит борьбу колониальных народов против романо-германцев, она будет спасена. „Азиатская ориентация, – говорил Трубецкой, – становится единственно возможной для настоящего русского националиста“».

(М. Агурский)

Сюда же подверстывался и философ Николай Бердяев. Бердяева, кстати, вытурили из СССР аж в 1922 году на знаменитом «пароходе философов» – так что с советской действительностью он был знаком не понаслышке. Вообще-то его идейный путь был извилистым, как след слаломиста на склоне. Он искал идейную опору в совершенно разных местах, одно время даже увлекшись итальянским фашизмом. В 1937 году вышла его знаменитая книга «Истоки и смысл русского коммунизма». Это произведение активно читали в «перестройку». Еще бы! Бердяев писал: «Коммунизм оказался неотвратимой судьбой России, внутренним моментом в судьбе русского народа». А в «перестройку» в общественном сознании бытовал щенячий восторг перед Западом, так что вывод сделали: всегда все у нас не как у людей.

«Русский коммунизм должен представляться людям Запада коммунизмом азиатским. И вряд ли такого рода коммунистическая революция возможна в странах Западной Европы, там, конечно, все будет по-иному. Самый интернационализм русской коммунистической революции – чисто русский, национальный. Я склонен думать, что даже активное участие евреев в русском коммунизме очень характерно для России и для русского народа. Русский мессианизм родствен еврейскому мессианизму. Ленин был типически русский человек. В его характерном, выразительном лице было что-то русско-монгольское. В характере Ленина были типически русские черты и не специально интеллигенции, а русского народа: простота, цельность, грубоватость, нелюбовь к прикрасам и к риторике, практичность мысли, склонность к нигилистическому цинизму на моральной основе».

(Н. Бердяев)

Можно представить, как отреагировали на это «непримиримые». Бердяев-то являлся известнейшим философом мирового уровня… А ведь у него есть вещи и похлеще. Он прославлял даже коллективизацию.