Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского

Вообще-то отношения Советской власти и Православной церкви были куда сложнее, чем это принято думать, – дескать, большевики только и делали, что закрывали церкви и расстреливали священников. Не только. Обе силы предпринимали определенные маневры. Так, когда патриарх Тихон занял резко антисоветскую позицию, его арестовали. Зато одновременно стали открыто покровительствовать так называемым обновленцам – представителям течения внутри РПЦ, стоявшего за церковные реформы. По сути, это был новый раскол. Однако когда Патриарх смягчил свои антисоветские позиции и был выпущен на свободу, власть перестала покровительствовать обновленцам – и ортодоксы их довольно быстро «съели». Можно еще вспомнить начавшуюся Сталиным в конце 30-х политику постепенного «отпускания» Церкви.

Многие священнослужители, оказавшиеся за границей, были радикальнее. РПЦЗ возникла в 1920 году, первоначально называясь «Высшим Русским Церковным Управлением заграницей» (ВРЦУЗ). То есть пока что раскола не было.

Но в 1921 году состоялся так называемый Карловацкий Собор. Это было чисто политическое мероприятие. При этом зарубежные батюшки походя подставили своих коллег, находившихся в России.

«На Карловацком Соборе было принято решение от лица русской Церкви о восстановлении монархии и призыв к Генуэсской конференции о блокаде большевистской России. Результатом этого стало резкое усиление гонений в Отечественной Церкви, причем всех арестованных в первую очередь спрашивали об их отношении к деяниям Карловацкого Собора».

(о. Даниил Сысоев)

Патриарх Тихон отреагировал резко: «1. Я признаю Карловацкий Собор заграничного русского духовенства и мирян не имеющим канонического значения и послание его о восстановлении династии Романовых и обращение к Генуэзской Конференции не выражающим официального голоса Русской православной церкви;

2. Ввиду того, что заграничное Русское Церковное Управление увлекается в область политического выступления, – а с другой стороны, заграничные русские приходы уже поручены попечению проживающего в Германии Преосвященного Митрополита Евлогия, Высшее Церковное Управление заграницей упразднить».

Позиция Патриарха понятна. Это они там, за рубежом, могут говорить что угодно. Над ними не капало. А тут с одной стороны стояли работники ОГПУ с наганами, с другой – обновленцы.

Разумеется, ВЦУЗ и не подумал распускаться. Причины тут были не только религиозно политические, но и материальные.

Вопрос шел о заграничном имуществе РПЦ. Так или иначе, раскол состоялся.

Иерархи РПЦЗ занимали разные позиции, но некоторых заносило очень хорошо. 12 июня 1938 года митрополит Анастасий (Грибановский) обратился к Гитлеру с благодарственным адресом, где писал:

«Лучшие люди всех народов, желающие мира и справедливости, видят в Вас вождя в мировой борьбе за мир и правду. Мы знаем из достоверных источников, что верующий русский народ, стонущий под этим рабством, ожидающий своего освобождения, постоянно возносит к Богу молитвы, чтобы Он сохранил Вас и дал Вам посильную помощь».

Заметим, что батюшка нагло врал, что священнику не положено. В СССР было много недовольных властью, но в 1938 году к Гитлеру с молитвами не обращались. Если кто-то и надеялся на «освобождение» извне – то на англичан и французов.

Но наиболее последовательно высказал настроения архимандрит Иоанн (Шаховской), впоследствии епископ Сан-Францискский. 29 июня 1941 года в газете «Новое Слово» он писал: