Русская правда. Язычество – наш «золотой век»

Слова «раб», «холоп», «челядин», «чадь», «отрок», обозначавшие в древней Руси рабов и не слишком отличавшихся от них зависимых людей, странным (для современного человека) образом близки, а то и вообще совпадают с названиями детей и подростков. Раб – робя, ребя, ребенок. Холоп, в западнославянских языках «хлоп» – хлопец, подросток. Челядь – рабы, но во многих говорах и диалектах Руси сохранилось и более древнее значение этого слова – «дети», английское «чилд» – родственное ему. Оттуда, из окраинных русских говоров, кстати, это слово шагнуло и в некоторые другие языки. Например, в коми-пермяцкий. Когда мне доводилось раскрывать детский журнал «Силькан» («Колокольчик») из Перми, на языке коми, меня немало позабавило обращение в начале журнала: «Челядь!» А значило-то оно всего-навсего «дети, ребята». «Чадь» – это слуги, но «чадо» – ребенок. «Отрок» – это не только подросток, в древнерусском это и слуга (в «Повести временных лет» упомянуты отроки воеводы Свенельда, княгини Ольги и других знатных людей), а в болгарском так и попросту раб. Наконец, в былинах упоминаются паробки богатырей. В современном украинском языке это слово обозначает подростка, а в былинах – это слуги, ухаживающие за конем и оружием героя (как Тороп у Ильи Муромца, пока богатырь сидит у Владимира «во погребах во глубокиих»), выполняющие его приказы. Показательный пример – когда Алеша Попович видит надпись на придорожном камне, он не сам соскакивает с седла, а сгоняет с коня паробка Екима – «ты, Еким, грамоте поученый человек». И не в том дело, что сам Алеша неграмотен – письмо какого-нибудь «собаки-царя неверного» в Киеве зачитывает князю Владимиру именно он, да и на богатырской заставе ему часто отводят роль писаря – а в том, что не дело воину выполнять какое-то невоенное дело, когда рядом есть слуга-паробок, способный его выполнить, – в данном случае прочесть надпись на камне. Богатырь своего паробка даже женить может – не особенно спрашивая его согласия, естественно – как грозится сделать богатырь Хотен Блудович в одноименной былине [37] .

Да, отчасти такое употребление этих слов – это и свидетельство о суровой непререкаемости родительской власти над ребенком в Древней Руси. Суровая матушка Феодосия, не вытерпев выкрутасов сынка, заковала будущего святого в цепи и засадила в поруб. Да даже продать ребенка мать, скажем, имела полное право (как в былине «Иван Гостиный сын»). Да и жизнь дитяти находилась в полной власти родителя – Илья Муромец расправился со своим сыном (за дело, конечно, но сейчас не это важно) и остался меж тем любимым богатырем певцов и сказителей. Про дела сердечные и говорить не приходится – летописи полным полны сообщений вроде «Олег привел из Плескова жену Игорю», «Мстислав женил сына своего, Володимира, на княжне Ростиславне» и так далее, и тому подобное. Это князья – а что уж говорить о пареньке из простонародья.

Да вот – в русской деревне до XX века сохранялся такой обычай, как «снохачество». И состоял он в том, что отец имел все права на жену сына – взрослого сына! Не то чтобы подобное поведение приветствовалось – но и не осуждалось. А вот сына, вздумай тот проявлять недовольство, люди, мягко говоря, не поняли бы.

Но это – лишь одна сторона монеты. Другая же заключалась в том, что к рабам относились на Руси как к не повзрослевшим детям. Хозяин имел над ними те же права, что отец над сыном – но не более. И имел в их отношении те же обязанности. Что до суровой власти отцов – нелишним нам будет помнить, что воины Олега и Святослава, Донского и Ермака, Суворова и Ермолова выросли под такой вот суровой отеческой властью – неужели они были меньшими мужчинами, чем нынешние поколения, сызмальства напичканные представлениями о своих правах – и обязанностях родителей? И если да – почему перед ними трепетали предки тех, что сейчас хозяевами гуляют по улицам наших городов? Кстати, эти чужаки, чувствующие себя хозяевами в повернувшейся на «правах» России, как раз столь же безропотно признают над собою власть своих седобородых отцов, как и наши недавние предки.

Но мы отвлеклись, читатель. Вернемся к тому, почему в древней Руси рабов сближали с детьми. Араб ибн Русте пишет: «К рабам они (русы. – Л.П.) относятся хорошо и заботятся об них». Кстати, опять-таки сходство с кастовым обществом в Индии – шудра по правам был приравнен к ребенку.