Русская революция. Большевики в борьбе за власть. 1917-1918

Ленин разделял это мнение. «Класс мелких производителей и мелких землевладельцев, — писал он в 1902 году, — является реакционным классом»⁴. Однако, в соответствии с его общей политикой вовлечения в революционный процесс каждой группы или класса, находящихся по той или иной причине в противостоянии существующему порядку вещей, он делал допущение, что «мелкобуржуазное» крестьянство может помочь «пролетариату» в его борьбе. В этом отношении — хотя это был всего лишь вопрос тактики — Ленин отличался от остальных социал-демократов. Он допускал, что деревенская Россия была еще под властью преобладавших «феодальных» отношений. В той мере, в которой крестьянство вовлекалось в борьбу против них, оно играло прогрессивную роль. «Мы требуем, — писал Ленин, — полной и безусловной, революционной отмены и уничтожения пережитков крепостничества, мы признаем крестьянскими те земли, которые отрезало у них дворянское правительство и которые по сию пору продолжают держать их в фактическом рабстве. Мы становимся таким образом — в виде исключения и в силу особых исторических обстоятельств — защитниками мелкой собственности, но мы защищаем ее лишь в ее борьбе против того, что уцелело от «старого режима»»⁵.

Именно из этих, исключительно тактических, соображений Ленин принял в 1917 году земельную программу эсеров и поощрял русское крестьянство захватывать частные земельные владения.

Но как только тактическая задача — падение «старого режима» и сменившего его «буржуазного» — была решена, крестьянин, по мнению Ленина, вернулся к своей традиционной роли «мелкобуржуазного» контрреволюционера. Российских социал-демократов, хорошо понимавших, какую роль французское крестьянство сыграло в подавлении городского радикализма, особенно в 1871 году, навязчиво преследовал страх, что «пролетарская революция» в России потонет в море крестьянской реакции. Настойчивое требование большевиков перенести революцию на промышленные страны Запада со всей возможной быстротой в большой мере вдохновлялось желанием избежать этой же участи. Оставить крестьянству вечное владение землей было равносильно тому, чтобы дать ему полный контроль над продовольственным снабжением городов, этих бастионов революции. Ленин отмечал, что европейские революции потерпели поражение, потому что не смогли справиться с «деревенской буржуазией»⁶. Для некоторых фанатичных последователей Ленина даже безземельный сельский пролетарий, которого Ленин, следуя Энгельсу, склонен был считать союзником, был не вполне благонадежен, поскольку он тоже «в конце концов крестьянин, т.е. кулак в потенции»⁷.

Ленин был полон решимости не дать истории повторить самое себя. Сколько бы он ни рассчитывал на то, что на Западе вспыхнет революция, он не мог допустить, чтобы судьба русской революции зависела от событий за рубежом, которые он не мог контролировать. Размышляя над крестьянским вопросом в советской России, он намеревался решить его в два этапа. В конечном счете единственным удовлетворительным выходом была коллективизация — то есть экспроприация всей земли и всей сельскохозяйственной продукции государством и превращение крестьян в служащих. Это было единственным средством устранить противоречия между целями коммунизма и социальной действительностью в стране, в которой он впервые победил. Ленин считал Декрет о земле 1917 года и другие меры, к которым прибегали в деревне большевики во время и после Октября, временными уловками. Как только бы это позволила ситуация, общины необходимо было лишить собственности и превратить в хозяйства, управляемые государством*. Из этой конечной цели не делалось никакого секрета. В 1918 и 1919 годы советское руководство в ряде случаев подтверждало, что считает коллективизацию неизбежной: статья в «Правде» в ноябре 1918 года предсказывала, что «середняк» пойдет в коллективное хозяйство («ворча и огрызаясь»), как только режим сможет вынудить его к этому⁸.

* 11 декабря 1918 г. на Конгрессе комбедов Ленин выдвинул резолюцию о коллективизации земли в кратчайшие сроки (ПСС. Т. 37. С. 356; Соч. Т. 23. С. 587—588). Закон о социализации земли, изданный 9 февраля (27 января) 1918 г., призывал правительство осуществить «развитие коллективного хозяйства в земледелии, как более выгодного в смысле экономии труда и продуктов, за счет хозяйств единоличных, в целях перехода к социалистическому хозяйству» (Декреты. Т. 1. С. 408).