Русская революция. Большевики в борьбе за власть. 1917-1918

Пост народного комиссара по железнодорожным делам временно остался незамещенным.

Существовавший до этого времени Исполком был объявлен распущенным, а на его месте создан другой: в его состав входил 101 человек, из которых 62 были большевики, а 29 — левые эсеры. Председателем его стал Каменев. В соответствии с ленинским декретом, Совнарком был подотчетен Исполкому, который, таким образом, представлял собой что-то вроде парламента, обладавшего правом вето по отношению к законодательным актам и правительственным назначениям.

В этот смутный период большевистское руководство всеми силами стремилось избежать впечатления, что оно присвоило себе преимущественное право на власть. Поэтому большевики настояли, чтобы все декреты, принятые Съездом, считались временными и подлежали утверждению, исправлению или отмене Учредительным собранием. Как пишет советский историк, «в дни Октября суверенность Учредительного собрания не отрицалась». Второй съезд Советов во всех своих постановлениях считался с Учредительным собранием и все свои основные решения принимал «впредь до его созыва». Поскольку в Декрете о мире не было ссылки на Учредительное собрание, Ленин, докладывая о нем съезду, пообещал: «Мы все предложения мира вынесем на заключение Учредительного собрания»²¹⁸. Столько же условный характер носили меры, предусмотренные Декретом о земле: «Вопрос о земле, во всем его объеме, может быть разрешен только всенародным Учредительным собранием»²¹⁹. Что же касается нового кабинета — Совнаркома, то в резолюции, написанной Лениным и утвержденной съездом, было сказано следующее: «Образовать для управления страной, впредь до созыва Учредительного собрания, Временное рабочее и крестьянское правительство, которое будет именоваться Советом народных комиссаров»²²⁰. Следовательно, новое правительство поступило вполне логично, подтвердив в первый же день своей работы (27 октября), что выборы в Учредительное собрание пройдут в назначенный срок — 12 ноября²²¹. И, следовательно, разогнав Учредительное собрание в первый же день его работы, прежде чем оно смогло приступить к законодательной деятельности, большевики расписались в незаконности собственной власти с точки зрения определений, принятых ими самими.

В первые дни после переворота большевики стремились придать своим действиям видимость законности, так как не знали, что сулит им завтрашний день. Они не были гарантированы от того, что Керенский внезапно войдет в Петроград с войсками. В этом случае им потребовалась бы поддержка всего Совета. На открытые противозаконные действия они решились только неделю спустя, когда уверились, что никаких карательных экспедиций не предвидится.

Единственное вооруженное столкновение между войсками большевиков и правительственными войсками, попытавшимися овладеть столицей, произошло 30 октября в холмистой пригородной местности в районе Пулково. Казаков Краснова, раздосадованных отсутствием подкрепления, сбитых с толку большевистскими агитаторами и потерявших в результате три драгоценных дня в Царском Селе, удалось наконец убедить действовать. На реке Славянка 600 казаков сошлись с силами Красной гвардии, матросов и солдат, превосходивших их по крайней мере в десять раз²²². Красногвардейцы и солдаты быстро бежали, но 3000 матросов не сдали позиций и простояли весь день. Потеряв своего полевого командира, казаки отошли в Гатчину. На этом возможности военного вторжения со стороны Временного правительства были исчерпаны.

* * *

В Москве дела у большевиков с самого начала пошли скверно. Это могло закончиться для них катастрофой, если бы представители Временного правительства действовали более решительно.

Московские большевики не подготовились к захвату власти, потому что стояли на позициях скорее Каменева и Зиновьева, чем Ленина и Троцкого: как сообщил 20 октября Центральному Комитету Урицкий, большинство московских делегатов были против восстания²²³.

Узнав 25 октября о событиях в Петрограде, большевики провели в Московском Совете резолюцию об образовании Революционного комитета. Но если в столице Совет был под контролем большевиков, в Москве на него смотрели как на подлинно межпартийный орган. Поэтому большевики пригласили к совместным действиям меньшевиков, эсеров и других социалистов. Эсеры отклонили предложение. Меньшевики согласились, но выдвинули несколько условий. Условия эти приняты не были, и меньшевики тоже вышли из игры²²⁴. По примеру петроградского ВРК, московский Революционный комитет выпустил в 10 часов вечера воззвание к городскому гарнизону, приказывавшее ему быть готовым к действию и выполнять только распоряжения, изданные или утвержденные Революционным комитетом²²⁵.