Русская революция. Книга 1. Агония старого режима. 1905—1917

Разочарование новым министром внутренних дел наступило очень скоро, и возлагавшиеся на него надежды уступили место ненависти. Раболепие министра внутренних дел перед Николаем и его супругой вызывало негодование думских политиков. С не меньшим возмущением воспринимались его бестактные поступки, как, например, перевод из тюрьмы под домашний арест генерала Сухомлинова (по настоянию Распутина) и появление в Думе в жандармском мундире⁶⁰. Накануне созыва Думы за ним уже закрепилась слава ренегата. Вместо того чтобы служить мостом между администрацией и парламентом, он стал причиной еще большего углубления раскола между ними, ибо ни один уважающий себя политик не хотел иметь с ним дела.

* * *

Времени на размышление не оставалось. Информация, имевшаяся в распоряжении политических деятелей в Москве и Петрограде (и конфиденциально подтвержденная, как нам теперь известно, полицией), указывала на то, что экономические трудности городского населения могут в любой момент вызвать массовые беспорядки. Чтобы предупредить это, Думе следовало взять власть в свои руки, и как можно скорее. Нельзя было терять ни минуты: мятежный ураган мог смести с лица земли все без разбору, в том числе и саму Думу. Такое жесткое веление момента — настоятельная необходимость предпринять решительный шаг, прежде чем народное недовольство выплеснется наружу, — определяло безответственное и, можно сказать, даже позорное поведение лидеров оппозиции в конце 1916 года. Они словно вступили в гонку со временем: вопрос уже заключался не в том, произойдет ли революция, а в том, когда это случится и какую форму примет — будет ли это революция сверху, как некоторый государственный переворот, который произведут они сами, или же это будет революция снизу, спонтанное и неуправляемое выступление народа⁶¹.

В сентябре и октябре главные оппозиционные партии сначала порознь, а затем и совместно, в рамках Прогрессивного блока, проводили конспиративные совещания, на которых вырабатывали стратегию поведения на предстоящей Думе. Настроены они были решительно и неумолимо: правительство должно уступить власть. На сей раз и речи не могло быть ни о каких оттяжках и компромиссах.

Вдохновителем этих революционных настроений была конституционно-демократическая партия. На заседании ЦК партии, проходившем 30 сентября — 1 октября, раздавались упреки в том, что партия потеряла контакт с народом, так как более не выступала в оппозиции. Левые кадеты хотели объявить правительству «беспощадную войну», даже рискуя вызвать своими действиями разгон Думы⁶². На конференции 22–24 октября кадеты формально приняли стратегию конфронтации. Из донесений агентов полиции⁶³ нам теперь достаточно хорошо известно о том, как проходило это собрание, самое судьбоносное во всей истории кадетской партии. Милюкова упрекали в чрезмерной осторожности, в том, что он слишком озабочен проблемой законности статуса партии с точки зрения властей. Страна качнулась влево, и если кадетам немедленно не свернуть в том же направлении, они утратят свое влияние. Некоторые делегаты из губерний, настроенные радикальней, чем думские депутаты, считали, что не стоит даже терять время на парламентские прения: всего вернее, по их мнению, было обратиться непосредственно к «массам» — то есть приступить к революционной агитации, как это делали в 1904–1905 годах «Союз освобождения» и «Союз союзов». Князь П.Д.Долгоруков считал, что Милюков сохранил позицию лидера партии только благодаря еще оставшейся надежде на то, что правительство выведет в отставку Штюрмера: если бы правительство тогда же решительно отказалось это сделать и не стало церемониться с Думой, с Милюковым было бы покончено. Для оппозиции это был последний шанс дать бой правительству в парламенте⁶⁴.

Полковник А.П.Мартынов, знаменитый начальник московской охранки, передавая по инстанции начальству информацию о кадетской конференции, почерпнутую из донесений своих агентов, снабдил ее собственным комментарием. По его мнению, суть кадетской стратегии выражена в резолюции, в которой говорится о необходимости «поддержания связи с широкими слоями населения и организации демократических элементов страны для противодействия общей опасности». Перспектива революции, добавлял он, — разразится ли она сейчас или после войны, когда страна столкнется с проблемами, которые правительство будет не в состоянии решить, — одинаково пугает кадетов⁶⁵.