Русская революция. Книга 2. Большевики в борьбе за власть. 1917—1918

После полуночи заполнившая дворец толпа уже крушила и грабила его роскошные интерьеры. Есть свидетельства, что некоторые из женщин, защищавших Зимний, были изнасилованы. Министр юстиции П.Н.Малянтович оставил яркое описание последних минут Временного правительства:

«И вдруг возник шум где-то и сразу стал расти, шириться и приближаться. И в его разнообразных, но слитых в одну волну звуках сразу зазвучало что-то особенное, не похожее на те прежние шумы — что-то окончательное. Стало вдруг сразу ясно, что это идет конец…

Кто лежал или сидел, вскочили, и все схватились за пальто…

А шум все крепнул, все нарастал и быстро, широкой волной подкатывался к нам… И к нам от него вкатилась и охватила нас нестерпимая тревога, как волна отравленного воздуха…

Все это в несколько минут…

Уже у входной двери в комнату нашего караула — резкие взволнованные крики массы голосов, несколько отдельных редких выстрелов, топот ног, какие-то стуки, передвижения, слитый нарастающий единый хаос звуков и все растущая тревога…

Ясно: это уже приступ, нас берут приступом… Защита бесполезна — бесцельны жертвы…

Дверь распахнулась… Вскочил юнкер. Вытянулся во фронт, руку под козырек, лицо взволнованное, но решительное:

— Как прикажет Временное правительство? Защищаться до последнего человека? Мы готовы, если прикажет Временное правительство.

— Этого не надо! Это бесцельно! Это же ясно! Не надо крови! Надо сдаваться, — закричали мы все, не сговариваясь, а только переглядываясь и встречая друг у друга одно и то же чувство и решение в глазах.

Вперед вышел Кишкин[95]:

— Если они уже здесь, то, значит, дворец уже занят…

— Занят. Заняты все входы. Все сдались. Охраняется только это помещение. Как прикажет Временное правительство?..

— Скажите, что мы не хотим кровопролития, что мы уступаем силе, что мы сдаемся, — сказал Кишкин.

А там у двери тревога все нарастала, и стало страшно, что кровь прольется, что мы можем не успеть предупредить это… И мы все тревожно кричали:

— Идите скорей! Идите и скажите это! Мы не хотим крови! Мы сдаемся!..

Юнкер вышел… Вся сцена длилась, я думаю, не больше минуты…»²⁰²

Арестованные Антоновым-Овсеенко в 2 часа 10 минут ночи, министры были под охраной доставлены в Петропавловскую крепость. По дороге их едва не линчевала толпа.

* * *

Тремя с половиной часами раньше, не имея возможности дольше ждать, большевики открыли свой съезд в Смольном, в большом зале с колоннадой, где до 1917 года устраивали балы и театральные представления. Сыграв на тщеславии Федора Дана, они попросили этого меньшевистского лидера в Совете открыть заседание, обеспечив таким образом видимость советской легитимности. Был избран новый Президиум, в состав которого вошли четырнадцать большевиков, семь левых эсеров и три меньшевика. Председательствовал Каменев. Несмотря на то, что законно избранный Исполком установил для съезда ограниченную повестку дня (текущая ситуация, Учредительное собрание, перевыборы Исполкома), Каменев предложил нечто совершенное иное — обсудить вопросы о власти правительства, о войне и мире, об Учредительном собрании.