Русская революция. Книга 3. Россия под большевиками 1918 — 1924

28 июля Красная Армия взяла Белосток, первый польский город к западу от линии Керзона. Два дня спустя Полревком специальным воззванием доводил до сведения населения, что занимается «закладыванием фундамента будущей Польской советской республики» и с этой целью «низлагает предыдущее дворянско-буржуазное правительство». Все фабрики, земли (за исключением крестьянских наделов) и леса объявлялись государственной собственностью⁶⁰. Ревкомы и советы создавались во всех населенных пунктах, занимаемых Красной Армией. Обращаясь к своим агентам в Польше, Ленин настаивал на «беспощадном разгроме помещиков и кулаков… равно на реальной помощи крестьянам панской землей, панским лесом»⁶¹. Ему принадлежит также «прекрасный план» вешать «кулаков, попов, помещиков» и свалить вину на «зеленых»; он даже предлагал выплачивать 100000 рублей за каждого повешенного⁶². Однако вскоре Ленину пришлось столкнуться с различиями в политической культуре Польши и России, так же как и с трудностью расшевелить примитивные анархистские побуждения в иначе устроенном, более западном окружении. Ни польские рабочие, ни польские крестьяне не откликались с готовностью на призыв убивать и грабить. Даже напротив: перед лицом иностранного нашествия поляки объединились, несмотря на сословное расслоение. К полному изумлению Красной Армии, ей пришлось столкнуться с неприязненным отношением польских рабочих и обороняться от партизанских отрядов.

Силы наступавших были сведены в Юго-Западный фронт под командованием Егорова, туда входили Двенадцатая армия и конница Буденного, и в Западный фронт — в нем под командованием Тухачевского соединялись четыре армии: Третья, Четвертая, Пятнадцатая и Шестнадцатая, усиленные Третьим кавалерийским корпусом генерала Гайка Бжишкяна (Г.Д.Гая), родившегося в Персии армянина, ветерана царской армии. Сталин получил направление в Юго-Западную армию в качестве политкомиссара. (Изначально он был приписан Троцким к буденновской кавалерии⁶³.) Сталин побуждал высшее партийное руководство нацелить основной удар на южный сектор. Его не послушали. 2 августа Политбюро приказало пехотинцам Егорова и конникам Буденного перейти под командование Тухачевского⁶⁴. Тем не менее, по доселе не выясненным соображениям, С.С.Каменев, протеже Сталина, отложил исполнение этого приказа. Только 11 августа он распорядился временно приостановить операцию по взятию Львова и назначил Тухачевского главнокомандующим как Юго-Западного, так и Западного фронтов. Двенадцатая армия и конница Буденного получили команду идти на Варшаву⁶⁵. Сталин отказался подчиниться этим инструкциям⁶⁶. По мнению Троцкого, непослушание Сталина привело в конечном счете к поражению Красной Армии в Польше⁶⁷.

Терпящие жестокую нужду поляки просили союзников о боеприпасах. Ллойд Джордж, уже довольно сильно углубившийся в торговые переговоры с советскими представителями Красиным и Львом Каменевым, высказал им свое мнение об агрессии России и даже предъявил ультиматум, однако Ленин, справедливо полагавший, что британцы не станут ссориться с ним из-за Польши, счел возможным не обратить на это внимания⁶⁸. Британский тред-юнионистский Совет действия, находившийся на содержании у советских властей (он получал выручку от продажи тайно ввозимых Каменевым в Англию драгоценностей)⁶⁹, остановил отправку боеприпасов Варшаве, повторив угрозу начать всеобщую забастовку.

Докеры отказывались производить погрузку на корабли, отправлявшиеся в Польшу.

Скудная помощь, которую все-таки получали поляки, приходила из Франции. Некоторое количество боеприпасов переправили через находившийся в то время под британским контролем Данциг, в основном же французское содействие состояло в подготовке кадров и услугах советников. Несколько сот французских офицеров, приехавших ранее в том же году для подготовки польских войск, объединились с военной миссией, которой руководил генерал Максим Вейган, начальник штаба маршала Фердинанда Фоша, главнокомандующего силами союзников во Франции в 1918 г. Вейган намеревался возглавить польские вооруженные силы, но ему в этом отказали. Несмотря на то что и он, и его офицеры считались впоследствии едва ли не главными творцами «чуда на Висле», на самом деле они практически ничего не сделали для победы по той простой причине, что их держали в изоляции и их стратегический план, рассчитанный на занятие оборонительных позиций, отвергли⁷⁰. Вейган лично отказывался от приписываемой ему победы над Красной Армией: «Это исключительно польская победа, — заявил он после событий. — Предварительные операции проводились в соответствии с польскими планами, разработанными польскими генералами»⁷¹. Французскую миссию он характеризовал как «символическую замену материальной помощи, которую союзники не хотели или не могли предоставить»⁷².