Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

Без британской помощи нельзя было предпринять ничего, но ее Врангель был лишен. 2 апреля, когда он покидал Константинополь, британский верховный комиссар вручил ему ноту, в которой белых призывали немедленно прекратить «неравную борьбу»: со своей стороны, королевское правительство предлагало вступить в переговоры с Москвой в расчете добиться для белых общей амнистии. Генералитету обещали дать убежище в Великобритании. Если же белые откажутся от сделанного предложения, грозно сообщалось в ноте, правительство «прекратит снабжать [их] ...отныне и впредь какой бы то ни было помощью или дотациями»³⁴³.

Предложение Британии добиться советской амнистии для белых было легкомысленным, и Врангель не обратил на него никакого внимания. Он вполне готов был решить в пользу эвакуации, если только это не значило бросить полмиллиона белых и симпатизирующих гражданских лиц на милость коммунистов. Белое командование пришло к заключению, что эвакуация была единственным выходом. Дабы в будущем оградить себя от возможных обвинений, будто он повел себя недостойно и уклонился от вооруженной борьбы, Врангель потребовал и получил от своего генералитета подписи под документом, где говорилось, что ввиду предъявленного Британией ультиматума его задачей стало добиться неприкосновенности и безопасности всем, кто не желал полагаться на добрую волю Советов³⁴⁴. 4 апреля в ответе на британский ультиматум Врангель подтвердил готовность пойти на прекращение огня и эвакуироваться из Крыма при условии, что союзники обещают убежище не только ему и командному составу, но и «всем тем, кто предпочел бы оставление своей Родины принятию пощады от врага»³⁴⁵.

Британия не побеспокоилась даже ответить на это требование; поскольку же переговоры с Москвой относительно амнистии Врангель считал бессмысленными, у него не осталось иного выбора, как подготовиться к длительному пребыванию в Крыму. К началу мая, после того как поляки захватили Киев, возможность закрепиться на полуострове стала выглядеть вполне реалистично, тем более что французы, желая уменьшить нажим на поляков и, соответственно, поддерживать занятость Красной Армии на Юге России, начали вести себя дружелюбно. Таким образом, силою обстоятельств явилась идея превратить Крымский полуостров в анклав, в оазис России национальной и демократической. Врангель и его советники считали, что, если бы союзники гарантировали правительству Юга России дипломатическое признание, как они это сделали с некоторыми другими отделившимися окраинными территориями России, это удержало бы Советы от вторжения. На проходившей 11 апреля пресс-конференции генерал заявил: «Не триумфальным шествием на Москву можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа»³⁴⁶. С концепцией этой чем-то перекликалась другая, принятая китайскими националистами после того, как они эвакуировались в 1949 г. на Тайвань, с той лишь разницей, что, в то время как последние получили надежную дипломатическую и военную поддержку от США, правительство Врангеля оказалось практически в одиночестве.

Приняв командование, Врангель немедленно восстановил дисциплину в армии. Войско к тому времени было полностью деморализовано; у пехоты не хватало оружия, большую часть которого побросали в Новороссийске, а у казаков не было лошадей. Стали применяться суровые наказания вплоть до смертной казни для офицеров и солдат за неисполнение приказов, пьянство во время несения службы или мародерство. Это возымело мгновенное действие; войско Врангеля, переименованное в Русскую армию, стало, по отзывам, напоминать Добровольческую армию 1918 года, «когда она еще не была разбавлена насильственной мобилизацией и коррумпирована пьянством и грабежами»³⁴⁷.

Врангель не мог долго оставаться запертым в Крыму, поскольку полуостров не производил продовольствия достаточно, чтобы прокормить сильно увеличившееся население. Помимо этого, Франция ставила свою помощь в зависимость от весьма обременительных условий, в частности требовала снабжать ее сельскохозяйственной и прочей продукцией, которой здесь не хватало. По этим причинам Врангель пренебрег предупреждениями Британии и произвел 6 июня неожиданную вылазку на материк в районе побережья Азовского моря, в Северной Таврии. Операция прошла успешно, и отвоеванные приморские районы вскоре расширились до вполне обширных территорий, дававших обильную сельскохозяйственную продукцию. Чтобы добиться расположения населения, Врангель издал воззвание, в котором обещал защищать веру, обеспечить гражданские права и свободы, предоставить народу самому выбрать правительство. Одновременно с воззванием был опубликован приказ, которым большая часть земель, захваченных крестьянством в 1917—1918 гг., признавалась его собственностью, с оговоркой, что прежние владельцы получают обратно в собственность небольшие наделы, размер которых устанавливался законом³⁴⁸.