Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

Сталин вернулся в Горки на следующий день. Что они обсуждали во время встречи с Лениным, длившейся два часа, неизвестно. Но есть все основания предполагать, что одной из тем их беседы был отказ Троцкого; и судя по последующим событиям, не приходится сомневаться и в том, что Ленин не возражал против вынесения ему формального выговора. Политбюро на заседании 14 сентября, в отсутствие Троцкого, выразило «сожаление», что он не пожелал принять предложенный пост. Это был первый выстрел в кампании дискредитации Троцкого. Вскоре Каменев, действуя от имени триумвирата, в письме Ленину предложил исключить Троцкого из партии. Ленин ответил гневно: «Выкидывать за борт Троцкого — ведь на это вы намекаете. Иначе нельзя толковать — верх нелепости. Если вы считаете меня оглупевшим до безнадежности, то как вы можете это думать!!! Мальчики кровавые в глазах...»*

* РЦХИДНИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 1239. Документ датирован архивистом: после 12 июля 1922-го; более точная дата, как показал В.Наумов в «Коммунисте» (1991. № 5. С. 36), октябрь 1922-го. Почти наверняка записка связана с предложением Каменева и Зиновьева об исключении Троцкого, на которое Сталин наложил вето. См. ниже, с. 573.

Похоже, звезды на политическом небосводе внезапно стали благосклонней к Троцкому. В сентябре врачи позволили Ленину вернуться к работе. 2 октября вопреки протестам Сталина и Каменева, будто бы заботившихся о его здоровье, он появился в Кремле и установил крайне напряженный режим работы: по 10—12 часов в день. Знакомство с деятельностью «тройки» в его отсутствие вызвало у него определенные подозрения: «Ленин почуял, — писал Троцкий, воображая несуществующее единодушие с вождем, — что, в связи с его болезнью, за его и моей спиною плетутся пока еще почти неуловимые нити заговора»¹³⁷. По-видимому, у Ленина действительно сложилось ощущение, вскоре переросшее в уверенность, что, изображая повышенную заботливость, его коллеги изо всех сил стремятся отгородить его от реальных дел. Одним из доказательств его правоты послужила процедура проведения заседаний Политбюро. Поскольку Ленин быстро уставал, ему часто приходилось покидать заседания, не дожидаясь их окончания. На .следующий день он узнавал, что в его отсутствие были приняты серьезнейшие решения по вопросам, даже не внесенным заранее в повестку дня¹³⁸. Чтобы положить конец такой практике, 8 декабря он установил правило, что заседания Политбюро должны длиться не долее трех часов (с 11 до 13 часов) — все нерешенные вопросы следует переносить на завтра. Повестка дня должна сообщаться членам Политбюро по крайней мере за 24 часа¹³⁹.

Сближение Ленина с Троцким произошло по мелкому поводу монополии на внешнюю торговлю и укрепилось на основе расхождений со Сталиным по «грузинскому вопросу», возникшему в то же самое время (см. ниже). В отсутствие Ленина ЦК проголосовал за предоставление советским предпринимателям и фирмам большей свободы в сотрудничестве с иностранными державами. Красин, считая, что это раскалывает государственную монополию на торговлю с заграницей, выступил против, так как монополия, по его мнению, дает Советской России большое преимущество перед конкурирующими иностранными государствами и предприятиями¹⁴⁰. Для Ленина монополия на иностранную торговлю была одной из «командных высот», удерживаемых государством при нэпе. Его гнев подогревался ощущением, что соратники хотят воспользоваться его отсутствием, чтобы уступить установленные им защитные рубежи против реставрации капитализма. Узнав, что Троцкий разделяет его взгляды, 13 и 15 декабря Ленин надиктовал записки к нему с просьбой отстоять их общую позицию на следующем заседании Пленума ЦК¹⁴¹. Троцкий так и поступил и 18 декабря на Пленуме без большого труда добился признания позиции Ленина.

Эти мелкие бюрократические поражения и призрак возможного альянса Ленина—Троцкого насторожили триумвират, ведь их политическое благополучие обусловливалось полным отстранением Ленина от руководства. 18 декабря, в тот день, когда Троцкий одержал победу на Политбюро, Сталин и Каменев добились от Пленума мандата, дающего Сталину права распоряжаться режимом работы Ленина. Ключевой пункт, в передаче его Сталиным секретарю Ленина Лидии Фотиевой, звучал так: «На т. Сталина возложить персональную ответственность за изоляцию Владимира Ильича как в отношении личных сношений с работниками [партработниками], так и переписки»¹⁴².

Согласно инструкциям Сталина Ленин должен был работать лишь короткими периодами, диктуя секретаршам, одной из которых была жена Сталина Н.И.Аллилуева. Как ни парадоксально, но с Лениным и его женой обошлись словно с умственно неполноценными. Ленин тотчас же заподозрил, что ЦК действует, не столько прислушиваясь к рекомендациям врачей, сколько указывая врачам, что говорить ему¹⁴³.