Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

В это время французские моряки в Севастополе подняли мятеж, поддавшись коммунистической антивоенной пропаганде. У французов было мало желания ввязываться в бой. По словам одного из их офицеров, «сохранивши свою голову под Верденом и на полях Марны, ни один из французских солдат не согласится сложить голову на полях России после того, как эта голова осталась целой в результате таких сражений»⁹¹. Узнав обо всех этих неудачах и о севастопольском мятеже и получив сведения от командующего французскими оккупационными силами генерала Франше д'Эспере, что он не может снабдить Одессу предметами первой необходимости, Париж приказал немедленно выводить собственные силы и войска французского подчинения, даже не побеспокоившись поставить Деникина в известность о принятом решении⁹². Франше д'Эспере заявил, что находившиеся под его командованием войска — 4000 французов, 15 000 греков и 3000 русских добровольцев — эвакуируются из Одессы за три дня. Они управились за два: «Эвакуация [французов] происходила в такой спешке и смятении, что близко напоминала бегство.

Лишь немногие из гражданского населения добились для себя разрешения следовать с ними. Тысячи толпились на пристани, умоляя французов увезти их хоть куда-нибудь. Многие кончали с собой. В городе было настоящее столпотворение, поскольку все знали, что, как только пушки французских крейсеров отойдут на достаточное расстояние, город займут красные»⁹⁴. В Севастополе приготовления к отходу были согласованы с большевистским Советом, так что последний принял на себя власть во все еще оккупированном французами городе. Французские военные корабли взяли на борт 10 000 русских военных и 30 000 русских гражданских лиц⁹⁵, среди них — вдовствующую императрицу и великого князя Николая Николаевича.

Дальше этого участие Франции в русской гражданской войне не пошло. И хотя она оставалась на протяжении длительного времени самым ярым противником красных и саботировала все попытки Америки и Британии к сближению с Москвой, покуда сама не ощутила готовность пойти на него, — все тяготы военного участия пришлись на долю Британии.

* * *

Осенью 1918 г., когда служившие в Красной Армии латыши отбили у чехословаков несколько волжских городов, ситуация на Восточном фронте стала выглядеть с точки зрения московского руководства весьма удовлетворительно; после ноября, когда вышли из боя чехословаки, она стала еще лучше. Обстоятельства позволяли высшему командованию Красной Армии начать перебрасывать военные силы с востока на юг. Однако канун Рождества преподнес красным неприятный сюрприз: войска Колчака неожиданно напали на Третью красную армию под Пермью и разбили ее. Потеря Перми взволновала Москву, поскольку создавала возможность для войск Колчака соединиться с военным контингентом союзников в Архангельске⁹⁶.

Адмирал Колчак плохо разбирался в наземных военных действиях. Он препоручил стратегические разработки Лебедеву, 36-летнему ветерану Императорского Генерального штаба, одному из лидеров выступления против Директории в ноябре 1918-го. Лебедев окружил себя многочисленными помощниками: на пике наступления план операции, в которой должны были принимать участие 140 000 человек, разрабатывали 2000 офицеров, тогда как в Первую мировую войну Генеральный штаб обходился тремястами пятьюдесятью офицерами, которые управляли действующей армией в три миллиона человек⁹⁷. Большинство колчаковских офицеров были юнцами, призванными во время войны; мало кто имел опыт штабной работы⁹⁸.