Русская рулетка

– А то так заколбасит, что прямо сил нет.

– Решения сейчас принимаю не я. Сейчас к другим персонажам ваши вопросы.

– Я постараюсь их спросить.

– И второе – у меня-то как раз твердые принципы. Я информацией с мелким, средним и крупным бизнесом не делюсь.

– Конечно, для этого есть олигархи.

– Да нет, зачем? Я же говорю и про крупный бизнес тоже.

– Спасибо за беседу, Михаил Михайлович.

Владимир РЫЖКОВ: "Избиратели в большинстве смотрят не вперед, а назад"

‹7 июня 2000 г.›

– Владимир Александрович, я считаю вас не про. сто одним из самых молодых, но прежде всего одним из самых ярких политиков новой формации. Хотелось бы думать, что у нас уже есть или будет эта новая формация, поскольку отношение к Госдуме, депутатом которой вы являетесь, в народе более чем скептическое. Однажды вы назвали себя профессиональным политиком. Что это значит?

– Ты должен принимать решение: например, нажать кнопку за договор СНВ-2, по которому у нас станет на три тысячи ядерных боезарядов меньше, или не нажать. В этот момент ты превращаешься в политика. Профессиональный политик – это тот, кто вынужден делать такие выборы почти каждый день. И это прямо затрагивает людей.

Например, если я голосую за ратификацию, я точно знаю, что в моем Алтайском крае есть дивизия, где стоит ракета с жутким названием «Сатана», о которой так много говорят американцы. Я точно знаю, что если я нажимаю эту кнопку, то через несколько лет там ее не будет.

Иногда людям кажется, что в Думе идет болтовня, Жириновский с кем-то собачится, кто-то кого-то обозвал… и все это мимо вас, не касается вас. А потом вдруг вас останавливает на дороге гаишник и говорит: друг, ну-ка давай сто шестьдесят рублей плати. Как сто шестьдесят рублей? А вот Дума приняла закон. И в этот момент оказывается, что Дума не отдаленна от любого гражданина.

– Но проблема-то в следующем. Очень часто ваши решения продиктованы вашим знанием жизни. Половина депутатов попадает в Думу по партийным спискам, избиратель не знает, кому он доверил свой голос. Вторая большая проблема – избрать можно, а отозвать практически нельзя.

– Обе эти проблемы связаны не со мной, а с вами, потому что вы – избиратель. И если вы кушаете все, что вам продают с телеэкранов, это ваши проблемы. Это проблемы общества и степени его зрелости…

– Да, но политик консервирует общество на определенном уровне зрелости, выгодной ему. Потому что политик всегда пытается затормозить развитие истинной демократии, чтобы законсервировать политику.

– Если вы выбираете политиков, которые тормозят, это тоже ваши проблемы.

– Те политики, которых я выбираю, за которых я голосую, почему-то не набирают максимальное количество голосов.

– Значит, вы плохо работаете кактележурналист, потому что как раз в ваших руках возможность увеличить число этих избирателей.

– А может, потому, что в России по-прежнему выбирает тот, кто контролирует подсчет голосов? Иначе как объяснить феномен депутата Березовского, за три часа набравшего шестьдесят процентов дополнительных голосов?

– Это слишком легкое объяснение. Мол, мы-то хорошие, прогрессивные, но вот там кто-то фальсифицирует. У нас на самом деле огромное число избирателей смотрит не вперед, а назад.

– Народ не бывает за прогресс…

– В обычном варианте Дума, которую мы сейчас имеем, отражает общественное настроение и состояние общества в России. И если она принимает дурацкие решения, то граждане должны понимать, что часть ответственности лежит и на них. Вот даже вы, извините, я вас покритикую…

– Да с радостью…

– Вы сказали: половина депутатов избирается по партийным спискам, и это отдаляет их от избирателей. Если бы вы это сказали в любой современной демократической стране, вас сочли бы умалишенным. Потому что как раз партии в любой развитой демократии являются действенным инструментом выражения общественных интересов.

– А где это вы в России партии нашли?

– Партии возникают не потому, что их создают политики или не создают, партии возникают потому, что общество должно понять потребность в этих партиях.

– Общество, а не товарищ Шейнис, который придумал деление по партийным спискам, придумал партийные списки.

– Я согласен с вами.

– И когда вы говорите о демократии – это с какой это радости Россия стала страной развитой демократии? И когда вы говорите, что меня сочли бы умалишенным, я согласен. Но я не в Англии. Я в конкретной России, передо мной сидит депутат, который трижды сменил разнообразные фракции, которые, наверное, надо называть партиями? И каждый раз это была партия власти. Поэтому проще всего критиковать избирателей… Конечно, народ, не обладая достаточным знанием, подвержен влиянию средств массовой информации и убеждениям со стороны политиков. Но объясните мне простую, ясную вещь. Вот вы способный, бесспорно, человек, судя по всему, сторонник демократии. Однако вошли во фракцию «Единство», которая ухитрилась взасос целоваться с коммунистами.