Русская рулетка

– Следовательно, большинство населения ногами проголосовало, от этой независимости ушли в зависимую Россию. Второе. После этой независимости начались похищения людей, разбои, грабежи. Ни один экономический объект не восстановлен.

Я задал вопрос Аслану Масхадову: "Аслан, сколько у тебя было вооруженных сил, когда ты захватил Грозный?" Он мне ответил: "Тысяча семьсот". Тысяча семьсот! "А теперь сколько?" – "А теперь – тридцать тысяч". Так кто создал такие условия, чтобы тридцать тысяч человек взялись за оружие? Кто создал?

Ой, многие создали.

В войне 1994 года виновата не только федеральная стоРона, и не только чеченская обе стороны виноваты. нынешней трагедии в Чечне виноваты обе стороны.

Многие говорят: все чеченцы должны нести ответственность за то, что там делают бандиты. Хорошо. Давайте станем на такую формальную точку зрения. Тогда пусть русский народ, сто процентов, несет ответственность за то, что сделал и делает Ельцин.

– Конечно.

– А вот об этом, о двусторонней вине и двусторонней ответственности, в России стараются не думать…

– Сейчас вы снова идете в политику. Мне нравится, что вы говорите о защите своих избирателей.

– Так ведь нигде с людьми так жестоко не обходятся. Таких жестоких экономических реформ, которые осуществили у нас, нигде в мире не было.

– Хотите вы войти в историю как человек, который был в горящем Белом доме, или как человек, который дал людям возможность приватизировать их квартиры и получить по шесть соток? Что вам ближе?

– При нынешних политиках и нынешних историках не войду. Но пройдут десятилетия – и тогда будет все написано. Я войду в историю как честный политик, который пытался отстоять интересы народа и предлагал грамотные, квалифицированные решения в экономической политике.

Борис ФЕДОРОВ: "Я спас несколько миллиардов долларов"

‹12 октября 1999 г.›

Борис Григорьевич Федоров – особый и отдельный человек в политике. Я никогда не забуду его избирательную кампанию, когда на теледебаты не пришел кто-то из его оппонентов, и Федоров в эфире провел совершенно блестящий диспут с его фанерным изображением. Это было красиво, эмоционально, горячо и страстно. Федорова ненавидят многие. Он хорошо образован. Это уже раздражает. Во-вторых, он хорошо образован в области, где нельзя быть умствую щим дилетантом. Финансы вещь точная и жестокая. В-третьих, он совершенно не российский политик. Он не считает, что "вопросы можно порешать" и обойти закон, куда-то позвонив и с кем-то договорившись.

И вместе с тем он находится в том странном положении, в котором находятся профессионалы. Их можно ненавидеть, их можно пытаться уничтожить, но без них не обойтись.

– Борис Григорьевич, почему вы возвращаетесь в политику, бросаетесь в авгиевы конюшни государственной службы?

– Причина очень простая. Когда действительно становится сложно, вдруг раздается звонок: срочно надо поговорить. До этого год или два с тобой разговаривать не хотели, никому был не нужен, но когда проблемы достигают такой степени, что никто не хочет ими заниматься, тогда вспоминают про меня. Почему я соглашаюсь?

Потому что у меня есть определенные способности, есть еще энергия, мне бы хотелось достичь гораздо большего, я очень не удовлетворен тем, что мне удалось в жизни. Если выдается возможность сделать что-то конкретное, я всегда берусь.

– Меня очень огорчала ваша кипучая деятельность по сбору налогов. Вы не могли не понимать, что та налоговая система по своей сути порочна. Собрав все налоги, вы убьете предпринимателей и все вокруг. Хотелось сказать: "Да ты на Рублево-Успенское шоссе выйди, вон где каменное величие денег без налогов".

– А мы туда ходили.

– Как?

– Пришли на Николину Гору. Знаете такой поселок? Скромный. И стали проверять, кто где живет, сколько чего стоит. и когда видишь дом за миллион долларов, который оФициально стоит восемь тысяч рублей… В первые же две недели пребывания в правительстве я представил премьер-министру пакет законов, многие из которых были очень радикальными. Например, предлагал подоходный налог до двадцати процентов снизить. Резко снизить налог на прибыль. К сожалению, внутри правительства все обкорнали, Михаил Задорнов особенно старался. А когда дошло до Думы – и вовсе там умерло.

Денег в стране сколько угодно. Это известно всем. Поэтому никто не начинал сбор налогов с бабушки на рынке. Начинали мы с очень конкретных вещей. Вот, допустим, на площади Восстания стоит знаменитый высотный дом. Там много живет людей, которые платят хозяевам по четыре, по десять тысяч долларов в месяц за квартиру.

Эти деньги нигде не регистрируются, это левый доход. Если Сталин пятьдесят лет назад кому-то дал в этом доме квартиру, то почему их потомки не должны платить с дохода от своих квартирантов-иностранцев?

– Мне всегда казалось, что для вас это некая форма фронды, когда вы говорили: "Так, ребята, вам хочется, чтобы я пришел и сделал? Я сделаю. Но посмотрим, как долго вы удержитесь со мной на этой позиции".