Русская «Синева». Война невидимок

– Так вы правде-то и не поверите! Чего зря воздух сотрясать? В рапорте все складно написано, прочитают, кому положено, – все понятно. А рассказывать вам тут о всяких видениях и колдовстве – глупо. Тут же отправите к психиатру и спишете со службы. Оно мне надо?

– Ты щас пока не у психиатра! После разговора с Зеликовым я уже немного в теме о твоей личности. В курсе, как ты описал попадание боевого блока «Синевы» в мишень со всеми подробностями. Доклад об этом был отправлен куда надо. И… – Тут Зайченко запнулся. – Ладно, я сам решу, чему верить, а чему нет. Щас давай, рассказывай, как все на самом деле было.

– Хорошо. – Дмитрий согласно наклонил голову и начал говорить, решив, что теперь уже шифроваться не стоит: – Тогда слушайте. Сидели мы в домике с медсестрой, разговаривали. Вдруг я почувствовал, что совсем рядом – чужие. Зло почувствовал. Вонь. Ну, как запах грязного немытого тела, крови, гнилья… Сосредоточился на нем, примерно представил направление и степень угрозы.

Вышел из домика, заметил этих террористов, как раз выползающих из земли, в кустах. Послал медсестру к вам за помощью, а сам остался наблюдать. Когда они собрались уйти через лаз, решил задержать, чтобы не уплыли те сведения, что они тут уже собрали, да и сам факт того, что они прошли все ступени охраны базы и выбрались внутрь защищенных рубежей, – уже серьезная вещь!

– Как ты с ними справился?

– Как сказать… – Дмитрий замялся. – В общем, я попытался… э-э… загипнотизировать их и усыпить. Но я этого пока делать не умею. В первый раз попытался. Получилось не очень хорошо, но как-то на бандитов это все равно повлияло.

Они стали… как пьяные. Потому и не попали в меня. А я, как только вышел из ступора, подошел и огрел каждого лопатой по башке. Это получилось лучше, чем гипноз. Но если б не попытка их усыпить, они бы меня, конечно же, пристрелили или зарезали.

Зайченко молчал, обдумывая услышанное. Потом, засопев, пробурчал:

– Вот это больше похоже на правду. Но рапорт не переписывай. Пусть будет как есть. Нечего волну поднимать, согласен. Кому надо, те и так все узнают. Добавить по происшествию можешь чего? Есть какие-нить соображения?

– В рапорте все указал. Добавить вроде нечего. Разве что предчувствия.

– Какие еще предчувствия? Говори!

– Мне кажется, что вокруг базы растет напряжение, концентрируется какое-то… огромное поле злобы, ненависти, угрозы. Что-то готовится…

– Это мы, положим, и без тебя знаем, – досадливо фыркнул подполковник. – Ты факты говори, чего ждать? Что может еще случиться в ближайшее время? Что касается появления новых туннелей, то по этому вопросу все меры уже приняты. Больше никто сюда не прокопается! Точка!

Может, подскажешь или… предскажешь, каких еще сюрпризов ждать от «игиловцев»?

Дмитрий сжал зубы, подумал. Где-то в глубине сознания плескалась тревога. Какие-то тени, мерзкие скользкие клубки ядовитых тварей. В близком ментальном пространстве. Да, опасность рядом есть. Чего ждать в ближайшее время?

– Несколько минут подождете? – обратился он к Зайченко.

Тот уступчиво кивнул.

Дмитрий поудобнее устроился на табурете и «нажал кнопку».

Туман. Движение серых теней, облака, мелькающие картинки летящего самолета. «Сушка», заходящая на цель. Бомбометание. Разворот и курс на родной аэродром. На базу Хмеймим. Следом за «сушкой» из облаков вырываются две хищные волчьи тени. Несутся следом за русским бомбардировщиком. Сзади. Пилот не видит преследователей. Он на своей территории, летит над Сирией.

Преследователи – турецкие истребители. В азарте погони они пересекают государственную границу Сирии. Один из самолетов выпускает в хвост «сушки» ракету «воздух – воздух».

Она догоняет цель. Разрыв!

Загоревшийся бомбардировщик, а это – Дмитрий отчетливо видит – Су-24, пикирует вниз. Вскоре раскрываются два белых купола. Летчики катапультировались. С земли по ним ведется огонь…

Явно, что это – запланированная и подготовленная засада! Дальше ничего не видно… Облака, шумы, помехи и непрерывная пулеметная стрельба…

Все. Экстрасенсорный канал закрылся. Время наступления события – нападение турецких истребителей на российский Су-24 – ближайшие дни. Три-пять. Точнее трудно сказать. Пряничный пока сенс начинающий. Не ас, так сказать. Ему еще учиться и учиться…

Но и то, что увидел, – серьезно. Нужно учесть возможность предательского удара со стороны Турции по нашей авиации. По крайней мере, выпускать на боевые вылеты тяжелые и неповоротливые бомбардировщики обязательно в сопровождении истребителей прикрытия.

Открыв глаза, Дмитрий покачнулся и ухватился руками за края табурета. Потянулся. В состоянии измененного сознания, отключенным от реальности, Пряничный находился около двух минут. Все это время Зайченко пристально на него смотрел – изучающе, с удивлением и недоверием.

В этот раз вход и нахождение в состоянии «измененного сознания» Дмитрию дались намного легче, чем в предыдущих случаях, он осваивал свои возможности все лучше и лучше, но тем не менее устал.