Русская стилистика - 2 (Словообразование, Лексикология, Семантика, Фразеология)

Конечно, при комментировании данного микротекста напрашивается вывод, что говорящий, по малограмотности, смешивает понятия "утопийцы" (жители острова Утопия из романа Томаса Мора) и "утописты" (создатели утопий, в пределе - беспочвенные мечтатели вообще). Но правильнее было бы сказать, что как раз по малограмотности Макун ничего не смешивает. Скорее всего, слова "утопийцы" он вообще не знает. Но крестьяне в романе С.П. Антонова и Макун в том числе - правильно чувствуют языковые значения. Ведь, в принципе, даже не зная слова "утопийцы", они могли бы образовать его по аналогии с "австрийцами" и т. п. или придумать какое-нибудь другое название по продуктивной словообразовательной модели. Однако они вряд ли сочинили бы для этой цели слово "утописты" - этнонимов с суффиксом -ист- не существует. Данный формант специализируется на словах, характеризующих человека по профессии, на со-ционимах вообще, и крестьяне очень точно употребляют слово "утописты", как будто чувствуя, что это не этноним ("такого народа никогда не было"), а соционим. Это слово в том же ряду, что "баптисты" или "уклонисты". Случай осложняется еще и компонентом "народной этимологии" -вернее, ресемантизации: от глагола "утопиться".

Игнат Шевырдяев обещал Федот Федотыча за такое объяснение загнать в Нарым, да не успел. А я думаю, может, и верно, утопились. Какой интерес весь век под дудку бегать. Люди, чай, не цыплята. Верно? Вот и называют их, бедолаг, не баптисты, не уклонисты, а все же таки утописты. Каждое название проклевывается и кустится от одного зернышка.

Последнее заявление "этимологического" характера подчеркивает, что Макун вполне адекватно ощущает смысловые нюансы. Мы имеем дело не с дублетной нейтрализацией, когда разные слова воспринимаются как почти не отличающиеся друг от друга наименования одного и того же предмета, но с настоящей, хотя и латентной, паронимией. Макун склонен думать, что "утописты" не название мифического народа, а номинация, произведенная от действия. Иначе говоря, "утопистами" могут оказаться все.

Полисемия

Многозначность в художественном тексте демонстрирует богатство и экономность языка. Это особенно существенно для текстов, предназначенных для детей и подростков, например:

Она (учительница - А. Ф.) заговорила легко и свободно, как на уроке, к которому хорошо подготовилась:

- Обратите внимание на корень таких слов: "ковать", "коваль", "ковчег". Кованный сосуд, окованный сундук или ларец - все это ковчеги в прямом смысле слова. А в переносном - слово "ковчег" может иметь множество значений: и старинная карета, и ветхий кораблик, и просто какое-нибудь убежище. У поэтов есть ковчег надежды, ковчег спасенья, ковчег любви. И если хотите, этот дом - эту будущую школу тоже можно назвать ковчегом. Ковчегом просвещения!

- Ваши ученики будут знать родной язык! - восхищенно произнес Михаил Потапович.

А.В. Власов, А.М. Млодик. Мандат.

Это сугубо дидактическое, то есть довольно бедное, использование полисемии. Хотя, впрочем, здесь есть и поэтические словоупотребления. А вот пример "художественной полисемии":

Это - круто налившийся свист,

Это - щелканье сдавленных льдинок,

Это - ночь, леденящая лист,

Это - двух соловьев поединок.

Это - сладкий заглохший горох.

Это - слезы вселенной в лопатках.

Это - с пультов и флейт - Фигаро

Низвергается градом на грядку.

Б.Л. Пастернак. Определение поэзии.

Формально поэзия не является ничем из того, что перечислено автором. Все "значения" слова "поэзия" здесь являются окказионнальными -образными. Они если не раскрывают смысловое богатство поэзии, то указывают на него.

С полисемией связаны случаи ресемантизации то есть переосмысления слова, развития у него нового значения - например:

Мышлаевский (Лариосику - А. Ф.)

Вы водкой полы моете? Я знаю, чья это работа! Что ты бьешь все?! Это в прямом

смысле слова - золотые руки. К чему ни притронешься - бац - осколки! Ну, если уж у тебя такой зуд - бей сервизы!

М.А. Булгаков. Дни Турбиных

Здесь мы видим пример окказиональной энантиосемии: оборот "золотые руки" приобретает не просто другое, я противоположное значение - неумелые, неловкие.

А вот еще один очень остроумный пример ресемантизации: в киносценарии Е.Л. Шварца и Н.Р. Эрдмана "Каин XVIII" король Каин спрашивает: "Где моя каинова печать?" Ему подносят королевскую печать. Это уже удачный ход. Но следующая фраза еще лучше: "Я имел в виду прессу".

Этот прием - qui pro quo - часто используется в драматургии как словесный аттракцион:

Варвара Сергеевна. Погодите, вы кто? (...)

Шарманщик. Я... народный артист.

Варвара Сергеевна. Нет, вы из какого класса вышли?

Шарманщик. Из второго. Церковно-приходского училища.

Варвара Сергеевна. Я не про то говорю, вы из рабочего класса?

Шарманщик. Нет, я из искусственного - музыкант-самоучка..

Н.Р. Эрдман. Мандат.