Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?

Новгородская 1-я – 854 г., 2-я Псковская – 854 г., Архивн. 1-я – 852 г., Рукопись ПЕГ № 53 – 334 г., Рукопись Новг. Барсова – 430 г., Стрыйковский – 430 г.(причем Аскольд и Дир здесь – потомки Кия), Скоропис. XVIII в. – до 882 г., Скоропис. XVII в. – времена Аскольда и Дира, Рукопись РМ № 358 (полуустав XV–XVI вв.) – времена Игоря, Рукопись ПоБ. – 865 г., Изб. Поп. 137 считает Аскольда и Дира племянниками Кия. (см. Гиляров Ф., с. 140).

Как очевидно, основная часть источников относит княжение Кия к середине IX в. Эти сведения косвенно подтверждает и Никоновская летопись. Согласно ей, Кий ходил к Царьграду не просто так, а «с сильною ратью» и заключил мир с императором.

Помимо того он, Кий, «ратоваше многие страны», ходил на дунайских и волжских болгар. Последнее указание снимает датировки древнее VII в. (время появления болгар во Фракии и на Среднем Поволжье). Кроме того, такая сильная военная активность Кия тоже скорее подходит к IX в., – времени военных набегов Руси на Амастриду, Эгину и приписываемого Аскольду и Диру набега на Царьград. Этому времени соответствует и появление столицы Кия – расширившегося из мелких поселений славянского племенного центра. Возможно, что именно к этому же времени относится строительство первых укреплений на Старокиевской горе, что можно считать началом собственно города[80].

Не менее любопытны и исторические сражения вокруг имен первых киевских князей. «Имена Кия, Щека и Хорива не носят никаких следов славянской принадлежности и могли принадлежать дославянскому населению Среднего Поднепровья» – писал М.И. Артамонов (История хазар…, с. 294).

Попытки вывести имя «Кий» из славянского слова, означавшего «палку» не раз вызывали критику[81]. Что касается других указанных в легенде имен, то есть мнение, что они на самом деле мифичны и производны от реальной старокиевской топонимики (гор Щекавица, Хоревица и речки Лыбедь).

В свою очередь, Хоревица, в которой видят современную Корчеватскую гору близь указанной Лыбеди со своей вполне славянской первоосновой (Корчевица, или Коревица – например, в Хорватии есть такой топоним) была христианскими летописцами «библеизирована».[82]

В любом случае, самый ранний киевский топоним, отраженный в источниках (у Конст. Багрянородного) – Самбатас также не вызывает славянских ассоциаций[83].

Русь: от Роси до Адриатики

В 70-е – 80-е гг. прошлого столетия, на волне интереса к исторической прозе, среди (тогда еще советских) читателей немалой популярностью пользовался роман «Русь изначальная». Его автор, Вал. Иванов вывел эту самую «Русь» или, точнее, «Рось» с берегов одноименной реки, впадающей в Днепр южнее нынешнего Киева. И говорила эта «Рось», как считал писатель, на самом что ни на есть славянском наречии. Эта теория не была вымыслом одного талантливого сочинителя: ее отдельные положения встречались у отдельных историков, в наиболее в полном виде до советского академика Б.А. Рыбакова, привязавшего гидроним Рось к «полянам, иже ныне зовомая русь» и к ряду «славянских» археологических культур Поднепровья.

Однако то что «Русь изначальная» – никак не славяне, было очевидно большинству исследователей (в том числе антинорманнистов, включая, как мы видели, Н.И. Костомарова). Например, как писал В.О. Ключевский, «о Руси среди восточных славян в VIII в. совсем не слышно, а в IX и в X вв. Русь среди восточных славян – еще не славяне, отличалась от них, как пришлый и господствующий класс от туземного и подвластного населения» (Ключ., с. 129).

Собственно, об этом говорят практически все источники, начиная от Константина Багряногродного, описавшего сезонные походы русов в подчиненные славянские земли за данью. Подчиненное положение славян по отношению к русам подробно обозначается в трудах арабо-персидских географов, сохранивших наиболее ранние сведения о Руси (конец VIII– начало IX в.), – «Худуд аль-алам» и Гардизи: «Постоянно по сотне или двести они (русы – A.B.) ходят на славян, насилием берут у них припасы… Много людей из славян отправляются туда и служат русам, чтобы посредством службы обезопасить себя» (Галк.). По словам Ибн-Русте (Ибн-Даста): «Русь производит набеги на славян, подъезжает к ним на кораблях, высаживается, забирает в плен и продает другим народам» (Ключ., с. 155).

Собственно, как уже было отмечено выше, и отечественные источники не только отличали русь и славян (по крайней мере, восточных), но и признавали за ними разный статус – не случайно русов призывали «княжить и володети». Эта статусная разница и дальше подчеркивается в ПВА, где указано, что после набега на Константинополь «русский» флот получает от князя Олега качественные «паволочитые» паруса, а славянский – «кропиньнные» (настолько простые, что, согласно новгородской летописи, их быстро разорвало в клочья ветром). После победы воевод Святослава над радимичами последние «платять дань руси, повоз везут и до сего дне».