Русская трагедия. Дороги дальние, невозвратные

Я была у Ляли, когда прозвучал телефон, подойдя к нему, я с удивлением услыхала голос Днепрова. Он мне сказал, что приехал срочно в командировку. Звонил ко мне, но, не застав, попробовал позвонить к Ляле. Добавил, что он очень возмущен одним пресквернейшим фактом и хочет с нами посоветоваться. Ляля велела ему немедленно приехать, что он и сделал. С ужасным возмущением он рассказал, что жена его товарища, моряка, оставшаяся в Петрограде, подвергается очень усиленным преследованиям Распутина. Ей грозит попасть в его сети. У Ляли реакция была бурная. «Едем к этому чудовищу. Я его укрощу. Ведь это зверь. Со зверями мне сам Бог послал способность справляться».

Вова смотрел на нее с удивлением, но решил, что это совсем не плохая идея. Никто из нас не знал, где жил Распутин. Позвонили направо, налево и узнали. Сорвались и уехали. Вернулись часа через два. Ляля веселая и довольная, Вова нервный и возбужденный. Распутина застали, сразу же на него накинулись, требуя, чтобы он оставил в покое г-жу X. Когда же он грубо ответил, что это не их дело, Ляля подошла к нему вплотную и со всей силы треснула его по физиономии. Вова погрозил, что устроит скандал на весь флот. Распутин вдруг притих и пообещал, что оставит г-жу X. в покое. После этого они поехали к ней и уговорили немедленно отправляться к мужу. Слухи об этом приключении распространились. Ляля приобрела еще большую известность.

Дома, кроме политики, отец часто говорил о своих делах, которые очень пошатнулись. Ввиду запрета употребления спирта все винокуренные заводы закрылись. Отцовский завод был большой опорой в смысле дохода. Он начал поговаривать, что придется ликвидировать квартиру и вернуться в Шнаево на постоянное житье. Дети ходили в школу по утрам. У них была хорошая гувернантка-француженка; Клеопатра Михайловна занималась с ними по-немецки. Когда у меня было время, я им читала замечательные рассказы графини де Сэгюр (Ростопчиной). Оба способные, они уже свободно болтали по-французски. Это были прелестные дружные ребятишки. Сережа никогда не воспользовался той привилегией, которую имел, так как мать его любила явно больше Гели. Он обожал сестру и всем с ней делился. Вспоминаю один маленький семейный эпизод. Это было за обедом; Клеопатра Михайловна сердилась на Гелю. Девочка ела с трудом, без малейшего аппетита; потеряв терпение, мать шлепнула ее по плечу. Она заплакала. Сережа, красный как рак, сорвался со своего места, накинулся на свою мать и громко заявил: «А вот если я тебя ударю, тебе будет больно». Мы все засмеялись, но отец счел нужным нашлепать его за дерзость матери. Ребятишки часто ходили в мою комнату, вытаскивали мою косметику и усиленно накрашивались, к ужасу гувернантки.

Ляля снова тащила меня в авантюру. Сэрк и его приятель Лау решили устроить охоту на медведей. Собрали большую компанию. В этот раз Юра тоже был приглашен, но он отказался, ссылаясь на дежурство на яхте. Как всегда, он ничего не имел против того, чтобы Ляля ехала. Среди компании был граф Орлов, бывший поклонник Ляли. Были моряки: Смирнов, Прейс, Владимир Дидерихс, которого я знала с детства; отец был близок с его родителями. Был Залеманов со своими сослуживцами, Дейтш, которому Ляля симпатизировала. Наняли гида, знающего места в лесу, где находились берлоги медведей. Гид ворчал, уверяя, что сезон для охоты совсем неподходящий. Он все же согласился нас сопровождать. Повез нас к знакомому лесничему, где мы остановились на ночевку. Деревянный бревенчатый дом лесничего оказался очень просторным. Его жена и две дочки накрыли на стол в большой комнате. Они сразу предложили нам щи и творог, но у нас было много своей провизии, и мы смогли их угостить. Здоровые краснощекие девушки смотрели на нас с большим любопытством. Я заметила, что, когда они выходили в сени, они шушукались и пересмеивались. Я думаю, что им никогда не приходилось видеть компанию столь шумную и нарядную. У лесничего не было такого количества кроватей, чтобы всех поместить по-человечески, но он предложил постелить солому в двух горницах на полу и покрыть ее брезентом. Конечно, все согласились. Мы, женщины, оказались привилегированными, так как нас было значительно меньше. Для нас нашлись хорошие матрасы, одеяла и подушки.

На другой день мы встали очень рано, выпили чаю и отправились в лес. Бродили без устали. Всюду еще лежал снег, в некоторых местах была гололедица. Скользили, валились, конечно, никакого медведя не встретили. Весь день пробродили без малейшего толку. Ляля вдруг предложила поехать в Москву, ведь мы находились на полпути. Она даже уверила всех, что у нее там родственница, которую она давно не видела. Всем понравилась эта идея, особенно англичанам, которым представлялась возможность посетить нашу древнюю столицу.