Русская трагедия. Дороги дальние, невозвратные

Мы снова стали чаще видеться с Михаилом Семеновичем. Он предложил мне помочь в изучении моих ролей. Мы все перестали ходить в театры и гораздо реже по гостям. Вечера у Михаила Семеновича были всегда уютные, я сама себе удивлялась, что так редко к нему ходила, он же меня в этом очень упрекал. Как-то пришла я к нему рано. Мы сразу принялись за мою роль. Через некоторый промежуток времени зазвонил телефон. Михаил Семенович, взявший трубку, с недовольным видом сказал: «Это вас, Нина, какая-то подруга вызывает. Вот еще фантазия – давать телефон, чтобы не было покоя», – прибавил он уже совсем сердито. Звонила Галя. Начала усиленно уговаривать ехать ужинать с какими-то моряками на яхту «Нева». «Они все очень симпатичные». На мой ответ, что я усиленно учу роль, Галя сказала, что она сама все время зубрила, но находит, что надо встряхнуться, тогда дело пойдет лучше. На мои реплики Михаил Семенович отрицательно махал руками. Сама не знаю почему, но я согласилась и сказала Гале, что буду у нее в восемь с половиной часов.

Произошло бурное объяснение. Михаил Семенович волновался, как никогда. «Вы шутите со мной. Как будто мне тоже семнадцать лет. Ведь вы пришли заниматься, я рассчитывал, что весь вечер проведем вместе». Я ответила, что у меня разболелась голова от занятий, что есть еще времени целый час, можно много сделать. «Не ездите к этим морякам, что за выдумка», – усиленно отговаривал он меня, но решение мое было принято. Занятия продолжались, но без малейшего подъема. Когда же пробило восемь часов, я встала и начала одеваться. Он продолжал ужасно ворчать. Предсказывал, что я пропаду в дебоше, что никакой сцены не увижу, но это не подействовало.

Я вышла на улицу, оставив его в очень скверном настроении. В душе мне было досадно за него, но остановиться я не могла. Яхта «Нева» находилась недалеко от Николаевского моста. Мы с Галей и Женей встретились у Адмиралтейства, а оттуда пошли пешком. Моросил дождь, но уже чувствовалось дыхание весны, приятно было идти по набережной, всматриваясь сквозь вечернюю мглу в разнообразные силуэты петербургских зданий. Особенно выделялась Петропавловская крепость, доминирующая над всем окружающим. Галя и Женя сказали мне, что на яхте будет Мэгге с молодым моряком, влюбленным в нее; он всячески хотел бы отвоевать ее у шведа. Галя очень радовалась, что я согласилась принять это приглашение. Она считала, что мне давно пора завести флирт, так как встречи с Михаилом Семеновичем ни к чему не приведут. Это всеобщее мнение меня смешило, но я сознавала, что в этих суждениях есть некоторая доля правды.

На яхте было светло и нарядно. Встретили нас веселые, элегантные моряки с шутками и приветами. Подождали Мэгге, которая явилась со своим кавалером с большим опозданием. Она была особенно хороша в этот вечер. Ее волосы челкой спускались до бровей, это не портило ее мальчишеского юного лица. Ее кавалер, Юрий Григорьев, высокий, стройный моряк с очень нервным подвижным лицом и с постоянными жестами. Галин кавалер был полный блондин, весьма добродушный, широкоплечий, настоящий русак. Было много других моряков, так что мы оказались сразу окруженными. Нас засыпали всевозможными комплиментами и любезностями. Со мной сидел один из старших моряков, интересный собеседник. Оказалось, что он объездил всю Европу. Я задала ему вопрос: понравилось ли ему где-нибудь больше, чем в России? На это он мне ответил, что нигде нельзя сравнить жизнь с нашей. «Жизнь везде узкая и бедная, нигде нет такой широты и простора, как у нас».

За ужином, как всегда, начали пить за дам, но затем решили выпить за Родину и Государя. Говорили, что настает довольно напряженное время, неизвестно, что даст следующий год. Мы старались не вникать ни в какие мрачные мысли, болтали, слушали анекдоты. Юра Григорьев почти открыто объяснялся в любви Мэгге, она отшучивалась и посмеивалась над ним. После ужина моряки решили нас всех проводить. Я почему-то очутилась с блондином, Галиным кавалером. Он вел меня под руку; сказал, что его зовут Владимиром, но все называют Вовой. Спросил, давно ли я дружу с Галей и почему я решила поступить на театральные курсы. Надо было пространно объяснять, что театр меня привлекает и что я мечтаю о самостоятельной жизни. Мой спутник плохо понимал мои доводы. Он всячески старался меня убедить, что театр – это омут для молодой девушки. Расстались мы все с пожеланиями снова встретиться. Решили, что на днях Владимир соберет всю компанию и поедем ужинать к Палкину.