Русская тройка (сборник)

При этом важны не правила игры, а внешние формы проявления. Кто-то хочет большей публичности, кто-то меньшей, но суть от этого не меняется – близость к государству определяет, кто выживет, а кто нет. Близость к государственному бюджету, умение работать с бюджетом, умение получать лакомые куски. Наверное, в этом и заключается заветная мечта человека.

Не могу сказать при этом, что олигархи не считают себя патриотами России. Просто они видят Россию совсем по-другому. У них совершенно иное отношение, они ни в коей мере не считают себя врагами страны, в которой родились. Они знают, чувствуют и понимают, что для России хорошо. Просто их «хорошо» принципиально отличается от того, что считает хорошим многомиллионная армия простых людей, сильно мешающая своим существованием данным гражданам.

Они искренне считают, что все, что они делают, идет во благо страны. Попытки создать разнообразные партии представляются им заведомо обреченными на успех, потому что они искренне уверены, что то, что они считают хорошим для людей, действительно пойдет им на пользу, и у них не укладывается в голове идея, что люди почему-то считают по-другому. Они не могут понять, почему людям не нравится ситуация, при которой богатства, создававшиеся поколениями, достались единицам, и почему-то все должны это принять как должное.

Конечно, олигархам крайне сложно это осознать, потому что им удалось – что совсем нетрудно – создать вокруг себя целую армию ликующих подпевал, восторгающихся каждым шагом. Никогда не забуду рассказ одного из участников поездки олигарха-губернатора к себе в дальнюю губернию. Оказавшись в выстроенном специально для него теплом уютном помещении среди заснеженных далей, в какой-то момент времени он вдруг испытал страстное желание пойти до ветру, о чем и сообщил своей свите. Свита радостно отреагировала: «Точно, точно, давайте! Пойдем вместе с Ромой отольем!»

И вот такое совместное возвышенное, практически королевское времяпрепровождение сближает этих людей, доставляет им целое море позитивных эмоций. И они, не стесняясь, делегируют своих лакеев в депутаты, своих содержанок – в деятели культуры. Нет-нет, отнюдь не только и не столько Рома – это общий подход. Все они искренне считают, что на каждого, к кому они прикасаются, невольно переходит часть магического света и что у них вполне хватает таланта, чтобы заниматься чем угодно вне зависимости от полученного образования, – ведь недостаток образования никогда не мешал ныне действующим олигархам хапнуть такие куски, которые было бы немыслимо так просто присвоить ни в одной другой стране ни в один период времени.

* * *

Так что, отвечая на вопрос «почему только один Ходорковский?», скажу: считаю недоработкой правосудия. Думаю, что местечко рядом с ним нагрето для всех участников залоговых аукционов. И никакого сочувствия они не вызывают, притом, думаю, не только у меня. Сказано в Библии: «По делам их узнаете их». И несмотря на запоздалые попытки отдельных олигархов прийти в некий лад хотя бы с собственной совестью, если уж не с народом Российской Федерации, истина остается прежней: жуткие 90-е годы – это их вина. Несложившиеся демократические институты, обнищание граждан – это их вина. Они оказались выгодополучателями в бесконечных государственных (и не только) мошеннических схемах. Они развратили и коррумпировали. Они заложили основы. И тот факт, что до сих пор они не отделены от принятия основополагающих экономических и политических решений, конечно, очень далек от представления большинства людей о том, какая участь должна быть им уготована. Не призываю ни в коей мере к кровавому бунту, но рано или поздно все равно придется пересмотреть как морально-этические, так и финансово-экономические последствия залоговых аукционов. И замолчать эту тему в любом случае не удастся. Так же как рано или поздно придется вернуться и подумать, каким же образом статья о том, что недра принадлежат народу, вдруг исчезла из конституции. И нет ли необходимости ее вернуть – чтобы получить ответ на многие вопросы. По крайней мере, тогда лозунг «Газпром – мечты сбываются» будет звучать хотя бы чуть менее издевательски.