Русская Церковь на страже православия в XXI веке

Рассуждая о термине «экзарх диоцеза», Вальсамон проявляет более серьезный научный подход, чем Зонара и, тем более, Аристин: он высказывает совершенно справедливую мысль, что Собор, прошедший за 700 с лишком лет до написания его труда, вполне мог иметь в виду церковное устройство, отличное от современного толкователю. Было бы невероятным предположение, что Вальсамон говорит в данном случае о правах диоцезиальных митрополитов других Патриархатов обращаться с апелляцией в Константинополь. Во-первых, он даже не упоминает о суде местного Патриарха, будто не признает существование такой церковносудебной инстанции вообще (что, конечно же, абсурд), во-вторых, в составе других Патриархатов просто не существовало никаких диоцезиальных митрополитов, поскольку территория самих этих Патриархатов не превышала одного диоцеза. Вальсамон сам проясняет, что имеет в виду, когда иллюстрирует правило примером гипотетического судебного спора между двумя клириками Афирской епископии, которые не имеют права судиться у чужого Ираклийского митрополита[71]. И Афирская епископия, и Ираклийская митрополия относились к Константинопольскому Патриархату. Никаких примеров из других Поместных Церквей в толковании правила Вальсамон не приводит. Это подтверждает высказанное выше утверждение, что Вальсамон видит в тексте канона описание судебноапелляционной процедуры именно в Константинопольской Церкви.

Несмотря на желание как можно более возвеличить роль и место Константинопольского престола во Вселенской Церкви, Вальсамон и в иных канонических толкованиях не утверждает, что Константинопольский Патриарх имеет право пересматривать суды других Патриархов. Как бы ни старался митрополит Максим Сардский обосновать противоположное, прямых доказательств он не приводит, прибегая к разъяснениям в стиле «что же Вальсамон хотел этим сказать на самом деле».

«Хотя Вальсамон в своем толковании, – утверждает митрополит Максим, – не исследует детально судебную власть, данную Константинополю канонами девятым и семнадцатым, он восполняет пробел в своем толковании канонов Собора в Сардике, где он высказывает мнение о Константинополе и привилегированном положении, которое тот занимал с этой точки зрения»[72].

Вальсамон не «исследует детально» «привилегированное положение» судебной власти Константинопольского престола в своем толковании правил IV Вселенского Собора исключительно по одной простой причине: он прекрасно понимает, что Собор не наделил эту кафедру таким положением. Вместе с тем, он достаточно детально и подробно останавливается на выяснении того, кто такие экзархи диоцезов, и приходит к выводу, далекому от рассуждений сторонников восточного папства. Вальсамон ясно высказывается и в толковании 12-го канона Антиохийского Собора: «Некоторые говорили, что и к приговорам Патриархов, исключая Вселенского, имеют приложение слова сего правила, так чтобы приговор Иерусалимского был пересматриваем Антиохийским, и приговор Антиохийского – Александрийским, и так далее в восходящем порядке каждого из них. Но мне кажется, что это правило относится к приговорам других епископов и митрополитов и не относится к приговорам Патриархов; ибо решения последних не подлежат апелляции»[73].

Слова Вальсамона совершенно недвусмысленны и находятся в полной гармонии с его толкованием на 9-е правило Халкидонского Собора. Однако митрополит Сардский пытается запутать ясную мысль Вальсамона при помощи казуистики, жонглируя вырванными из контекста другими фразами из толкования Вальсамона на тот же 12-й канон Антиохийского Собора: