Русская Церковь на страже православия в XXI веке

««В начале было Слово… В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин. 1:1,4). Начало Православной Церкви – Вселенский Патриархат, «в нем жизнь, и эта жизнь есть свет Церквей». Покойный митрополит Гортинский и Аркадийский Кирилл, возлюбленный иерарх Матери-Церкви и мой друг, был прав, когда подчеркивал, что «православие не может существовать без Вселенского Патриархата»» («1/7 the beginning was the Word… in him was life, and the life was the light of men. (John 1.1,4) The beginning of the Orthodox Church is the Ecumenical Patriarchate; in this is life, and the life is the light of the Churches. The late Metropolitan Kyrillos of Gortyna and Arcadia, a beloved Hierarch of the Mother Church and personal friend, was right to underline that «Orthodoxy cannot exist without the Ecumenical Patriarchate»»).

Патриарх Варфоломей везде, казалось бы, ведет речь о Патриархате, а не о Патриархе Константинопольском. Однако мы видим выше важную оговорку: Вселенский Патриархат «как первый престол православия». То есть речь идет даже не об исключительных правах и привилегиях Константинопольской Церкви, что было бы не меньшим отступлением от церковной истины, но именно о «первом престоле православия», как в Римско-Католической Церкви – об «апостольском престоле».

Итак, согласно Патриарху Варфоломею и принявшему без всяких споров его доктрину Синаксису архиереев Константинопольской Церкви, Константинопольский престол обладает исключительным, уникальным положением и прерогативами в Церкви, которыми не обладает ни один престол или Поместная Церковь. Условием самого существования Вселенской Церкви является присутствие в ней Константинопольского престола, то есть наличие его в Церкви – критерий истинности последней. Без этого престола невозможно существование православия. Он есть та закваска, которая формирует саму Церковь Христову и историю. Константинопольский престол – это мистическое начало Православной Церкви, подобно тому, как Бог-Слово – в начале всего. И как во Христе есть жизнь, являющаяся Светом человекам, так и Константинопольский Патриархат обладает особой, присущей только ему жизнью, являясь светом остальных Церквей. Отсюда логично вытекает и положение о том, что Патриарший престол Константинополя обладает уникальным, присущим только первому престолу православия правом экстерриториального всеобщего учительства во всем мире во все времена.

Административные папистские притязания Константинопольского Патриарха выражены в его речи в таких словах:

«Вселенский Патриархат… обладает канонической юрисдикцией и всеми апостольскими привилегиями в своей ответственности не только за сохранность единства и взаимообщения Поместных Церквей, но и за общее распространение православия в современном мире и в исторической перспективе. В этом качестве Вселенский Патриарх как глава Православного Тела созвал в июне 2016 года Святой и Великий Собор на Крите, величайшее церковное событие последних лет», («…the Ecumenical Patriarchate… enjoys canonical jurisdiction and all apostolic privileges in its responsibility for safeguarding the unity and communion of the local Churches but also for the overall journey of Orthodoxy in the contemporary world and history». In this spirit, as President of the body of Orthodoxy, the Ecumenical Patriarch convened the Holy and Great Council in Crete in June 2016, the greatest ecclesiastical event in recent years»).