Русская Вандея

На Кубань, как и на Дон,
С краев разных и сторон
Налетело очень много
Подозрительных ворон.

Прилетели пообедать,

Захотели поразведать,
Потихоньку говоря,
Не хотят ли здесь царя.

И нередко эти птицы

Залетают и в станицы,
Перед темным нашим людом
Агитируют повсюду,

И везде, где только можно,

Намекают осторожно,
Между прочим говоря,
Все про то же, про царя.

— «Лучше было при царе-то!

Войско было как одето!
Оттого бедны так стали,
Поздно это все поняли.

Вот когда-б он согласился,

На престоле утвердился,
Все бы мирно зажило,
И станица, и село».

— «Но позвольте, говорили,

Ведь царя же убили
И давно его в сырую
Землю-матушку зарыли».

— «Этим слухам вы не верьте:

Спас господь его от смерти,
Пожалел бог, видно, нас
И царя от смерти спас».[229]

— «Хлеб Кубани ешь, а Раду режь», — создалась теперь пословица. Пугать Раду считается шиком, помня, что за богом молитва, а за Освагом служба не пропадает. И это благодарность за тот прекрасный казацкий хлеб, который, правда, непрошенные, но все же любезные петроградские гости с таким аппетитом кушают на Кубани», — сетовал официоз.[230]

Увы! Раду поносили не только пришельцы.

Атаман Лабинского отдела тоже воспретил продажу газеты своего правительства.[231]

Генерал Шкуро, как сообщала черносотенная «Кубанская Земля», 17 сентября 1919 г., при чествовании его в Баталпашинске, где он отвалил от своего партизанского заработка малую толику на издание местной газеты «Эльборус», сказал во время пира:[232]

— Прогоните тех, кто сидит в Раде, и выберите других, лучших, и тогда будет порядок и все, что вам надо.[233]

«Мы надеемся, что это гнусная провокация и что генерал Шкуро опровергнет подобное сообщение», — предполагала «Вольная Кубань».

Ожидания ее остались тщетными.

«Народный герой» под пьяную руку говаривал про народных избранников еще не этакие слова.

XX УБИЙСТВО Н.С. РЯБОВОЛА

15 июня 1919 года белый стан облетели две крупных новости.

— Наши части вышли на Волгу, севернее Царицына. 14 июня, в 2 ч. 30 м. утра, в г. Ростове, в вестибюле гостиницы «Палас-Отель», убит председатель Кубанской Краевой Рады Н. С. Рябовол.[234]

Оба известия вызвали взрыв бешеного восторга среди «единонеделимцев». Казачьи политические круги приветствовали только первое.

Выход на Волгу сулил ряд блестящих перспектив, расправа с Рябоволом ничего хорошего не предвещала, осложняя и без того запутанные отношения между Кубанью и Доброволией.

Николай Степанович Рябовол еще в царское время пользовался вниманием охранного отделения. Оно считало его не много, не мало кандидатом в гетманы самостийного Черноморского казачьего войска. Уже тогда он слыл «хведералистом».

В 1914 году когда Рябовол занимал должность председателя правления Черноморско-Кубанской железной дороги, у него и у всех его подчиненных охранники произвели тщательный обыск, но не нашли никаких документов, характеризующих Рябовола, как будущего главу Черноморья. Однако, его пригласили в сыскное отделение для антропометрических измерений.[235]

Выступив в 1917 году открыто на политическое поприще, он очень быстро выдвинулся вперед и занял пост председателя Краевой (Чрезвычайной) Рады. Быч и Рябовол до такой степени восполняли один другого, что суворинские молодцы из их фамилий составили ругательную кличку кубанских самостийников:

— Бычеволы!

Когда прозвучал приказ ген. Деникина о подчинении Добровольческой армии адм. Колчаку, Н. С. Рябовол произнес в Раде громовую речь против особого совещания, отлично поняв, что актом 2 июня Деникин хотел, главным образом, заткнуть глотки «хведералистам».

— Мы накануне больших событий, — говорил он. — Момент опасный. И если не изменится политика Добровольческой армии, все может рухнуть. Мы не желаем бороться с народами… Все рухнет, если будем продвигаться вперед и назначать губернаторов.

Можно написать на своем знамени, что угодно; но дать землю и демократическую республику сможет тот, кто придет в Москву, обладая реальной силой. Кто не захочет, несмотря на знамя, дать этого, — если у него будет армия, — не даст! Мы не самостийники, мы не сепаратисты, клевещут те, кто так говорит. Нам говорят: приносите жертвы и вам воздастся. Как? — спрашиваем мы. Как при Екатерине: пришлют барабаны?