Русская война. 1854

Девушка замолчала, собрание тоже ничего не говорило. Даже Ядовитая Стерва явно раздумывала, стоит ли лезть в обсуждение темы, где мелькнуло имя императора. Все же Николай Первый, несмотря на описанные мной свободы, был до крайности обидчив, когда дело касалось его самого.

— И тем не менее, — нарушил паузу Нахимов. — Расскажите, Григорий Дмитриевич, зачем была нужна эта часть интервью?

— Цель все та же, — ответил я. — Развеять образ страны, где обитает зло, чтобы обычные люди в Европе помнили, что мы ничем не отличаемся от них.

— Мне показалось, будто вы хотели подчеркнуть, что мы в чем-то даже лучше, — добавил Корнилов. — Если честно, я удивлен, что такие слова были напечатаны.

Я тоже немного удивился. Но, кажется, покровители Говарда Рассела решили, что возможность свалить нынешнего премьера стоит дороже, чем пара лестных слов о враге. При этом не стоило идеализировать лорда Пальмерстона: насколько я знал, получив свое кресло, он стал таким же непримирим противником России, как и его предшественники.

— Если после этой статьи какие-то умные люди решат переехать к нам, то я буду только рад. Тем более для готовых вкладываться в дело у нас действительно открыты многие двери.

В толпе началось обсуждение моих слов. Я даже расслышал, как кто-то удивлялся биографии Сперанского и семьи Скобелевых. Не все, оказывается, об этом знали. И это при том, что Дмитрий Иванович Скобелев был в Севастополе всего год назад, и многие были знакомы с ним лично. Кажется, мое интервью смогло повлиять не только на англичан, но и на моих соотечественников, которые так привыкли доверять всему, что печатают к западу от наших границ.

— Итак, остался один вопрос, — Анна Алексеевна вернулась к газете, и я снова представил пухлого ирландца, смотрящего на меня с легкой хитринкой. — Ваш прогноз, как будет развиваться эта война? От себя добавлю, что все в нашем штабе уверены, что Севастополь, который просто не готовился к атаке с суши, падет после первого же штурма. А что думают об этом в русской армии? И, если не боитесь, что думаете лично вы?

Разговоры в зале прекратились. Все посмотрели на меня. Осада, будущий штурм… Вот то, что занимало каждого и о чем пока боялись говорить. Боялись, чтобы не потерять надежду, чтобы не опустились руки.

Глава 17

Я перевернул в горло бокал шампанского и проглотил шипучку, даже не почувствовав вкуса. Оказывается, я тоже волнуюсь.

— Читайте, — нарушил повисшую паузу Корнилов.

Анна Алексеевна кивнула, и снова зазвучали сухие строки, записанные с моих слов ирландским журналистом.

Мой прогноз на эту войну — еще год. Ровно столько потребуется, чтобы неудачи в северных морях и на востоке убедили ваших адмиралов, что с моря России не навредить. Чтобы наши армии на Кавказе продвинулись на территорию Турции с востока, вынуждая ту выйти из войны. Чтобы Австрия, Пруссия и Швеция задумались, что будет с ними после всех их угроз, когда наши силы освободятся и некому будет прикрыть им спину. Когда станет ясно: всей силы английской и французской промышленности недостаточно, чтобы перекрыть храбрость русского солдата.

— Все-таки вспомнили про нее! — уела меня Ядовитая Стерва, но ее никто не поддержал, и Анна продолжила.