Русская жена

На этом этапе исцеления мне пришлось плотно закрыть двери и опустить шторы на окнах. Я почти перестала смотреть телевизор, довела общение с людьми до неизбежного минимума, а с агрессивными людьми или теми, кто саботировал мой процесс, перестала общаться вообще. Но это была только временная мера – пока я не научилась смотреть в глаза своим «врагам» и «саботёрам» без всякого страха, и использовать неприятные ситуации для своего дальнейшего роста и развития. Ни одна крупица информации больше не пропадала даром.

Это был период полного очищения – я боролась с метастазами своего наследия. Каждое утро я садилась со стаканом лимонной воды в тихое укромное место, где меня никто не мог потревожить, и глубоко дышала, медитировала и молилась. Постепенно глубокое дыхание стало моим ежедневным обязательным ритуалом, как чистка зубов. Только на этот раз я очищала свое сознание от мусора и токсинов, накопившихся за четыре десятилетия, а также просила Бога помочь мне залечить раны и дать полную Ясность. Иногда япогружалась в тёплую ванну, представляя себя на дне океана или в утробе матери, одновременно прислушиваясь к голосу внутри, и пытаясь понять, что я чувствую и что хочу. Почему я так уязвима, беспомощна и беззащитна? Почему я всё время испытываю страх перед будущим? Как найти мир в душе после изнурительной борьбы с родственниками и другими людьми? Какова моя ответственность за всё происходящее? Что я не так делаю? Чему я должна научиться?

Чтобы изменить свою жизнь, мне предстояло принять много решений. Так как я еще не могла знать, чего же на самом деле я хочу, все мои новые решения пока состояли из одних только «Не хочу». Я приняла решение, что больше не хочу зависеть от других людей и сталкиваться с предательством. Я не хочу заниматься саморазрушением, чтобы облегчить душевную боль. Я не буду кричать о помощи и разыгрывать из себя жертву, а тем более ждать жалости и утешений от других людей. Я перестану вытаскивать старые пожитки из саквояжа прошлого и выставлять их на всеобщее обозрение, а также купаться и питаться жалостью к себе. Я приняла решение, что больше не хочу завоевывать любовь и уважение посредством различных манипуляций, и казаться лучше, чем я есть на самом деле. Мне не нужно больше терпеть других людей, чтобы получить необходимое для жизни. А самое главное – мне не нужно, чтобы кто-нибудь меня спасал.

Я научилась составлять программы и планы – как улучшить здоровье и качество своей жизни, определять своих внутренних врагов, и составлять стратегию и тактику борьбы с ними. Список оказался длинным, но основными врагами были усталость, беспокойство, беспомощность, а также бесконтрольность мыслей и эмоций.

Но самым главным и почти непреодолимым врагом казался образ Рабы любви! В прошлом я положила себя на плаху этого прекрасного чувства. Какие-то тяжелые цепи и кандалы крепко опутали меня и сделали жертвой этого монстра и вампира – желания быть любимой. И если меня не любили, то это становилось всемирной трагедией. Наверно есть и другие виды душевного рабства, но в любом случае такое рабство всегда добровольное – ни у кого нет цепей, чтобы держать нас во внутреннем заточении, они – лишь мираж и обман, результат нашего болезненного воображения. Но почему оно болезненное? Что это вообще за болезнь? Эта болезнь называется Одиночеством, и лишь немногие знают, что быть одиноким невозможно!

Много лет назад я написала цикл стихов, посвящённых моей неразделённой любви к Сергею. Когда же я вышла из тёмного коридора, мне открылась простая истина – неразделённой любви не бывает, бывают только люди, которые не разделяют любви к себе. Мне также открылась другая истина – никто не может ничего прибавить или отнять у меня. Всё лучшее, что мне предназначено Богом, всегда было там, внутри. Просто эта правда была скрыта от меня, и поэтому я позволила себе быть «рабой любви и узницей страданий».

Но что это была за завеса, мешающая мне увидеть правду? Кто был главным мастером дизайна? И только сейчас я рассмотрела ее незатейливый узор, сплетенный из грубой пряжи Её Величества Лжи… Туда были вплетены нити панического страха – что люди покинут меня и заберут с собой всё необходимое мне для жизни. Нити тяжелой вины – ведь это я их сделала несчастными, и поэтому они покинули меня. Нити жгучего стыда – ведь я до такой степени греховна, что не могу ожидать ничего другого. Именно такие безумные вплетения и держат нас в полной изоляции и одиночестве от остального мира!

Но как так получилось, что, дожив до своих 46 лет, я всё еще находилась за этой плотной завесой? Как так получилось, что я всё еще не могла понять, что мне не нужно ждать любви и признания от других, что в ряду верящих в меня людей я должна быть самой первой? И что ни один человек, никогда, ни под каким предлогом не должен поколебать это убеждение и посеять сомнения в моей душе! А пока мне пришлось с горечью признать, что я обделяла себя в этой любви, перекладывала ответственность на других людей, и поэтому провела тридцать лет своей жизни в истощающей жизненные силы агонии.