Русская жизнь. Эмиграция (июль 2007)

«Часть офицеров были оставлены на военной же службе, часть были устроены на службу гражданскую, но… некоторые по увольнении в запас были предоставлены своей судьбе, и мне пришлось слышать довольно горькие жалобы на этот счет, что вот, мол, «не пришлось бы идти пеонами (рабочими) к своим же бывшим подчиненным - сержантам». Хорошо и то, что жалобы эти были лишь единичными. Но вот довольно показательно, что когда в парламент был внесен проект закона о предоставлении русским врачам, принимавшим участие в войне, права практики наравне с врачами-парагвайцами, то проект этот был провален, и русские врачи, так много сделавшие и так потрудившиеся на войне, не получили права свободной практики и вынуждены, как и прочие иностранцы, работать только в тех местах, которые отстоят не ближе как на несколько десятков километров от места практики врача-парагвайца».

Генерал Беляев, ставший с мая 1936 года консультантом министерства обороны Парагвая, после провала проекта Русского очага посвятил остаток жизни защите прав индейцев, добившись в этом деле значительных успехов. В 1941 году декретом президента страны он был назначен директором Национального патроната и генеральным администратором индейских колоний в Парагвае.

Беляев умер 22 июня 1957 года. Президент Парагвая Альфредо Стресснер (в советских СМИ он числился по разряду самых жутких диктаторов) пришел проститься со своим учителем (лейтенант Стресснер воевал с Боливией под командованием русских офицеров) и отстоял всю церемонию отпевания. Хоронили Ивана Тимофеевеча с воинскими почестями как генерала, почетного гражданина Парагвая. В прощании приняли участие тысячи индейцев - все, кто сумел добраться до Асунсьона. Генерал был похоронен на острове посреди реки Парагвай в могиле с надписью «Здесь лежит Беляев».

До сих пор некоторые улицы в Асунсьоне носят очень необычные для этих мест названия: команданте Беляев, команданте Канонников, офисьеро Серебряков. А в парагвайских театрах до сих пор ставят пьесу «Майор Салазкин». Вот, собственно, и все.

* СЕМЕЙСТВО * Евгения Пищикова Битва за атриум

«Дом-2»-2

Квартира

В Смоленске - городе древнем, небогатом и консервативном - появилось телевизионное новшество: конкурс семейных пар «Ключ к счастью». Длиться конкурс-проект будет десять месяцев (четыре из которых уже миновали, принеся красочные эфирные плоды) и потому местными газетчиками тотчас был прозван реалити-шоу для взрослых. Еженедельно «самые творческие пары города соревнуются за звание самой неординарной смоленской семьи», ежемесячно подводятся промежуточные итоги (уже выбраны победители в номинациях «кулинарная семья» «строительная семья», «музыкальная семья» и «спортивная семья»), затем стремительная серия полуфиналов, а под Новый год планируется устроить пышное финальное торжество. Венец проекта - вручение победителям ключей от однокомнатной квартиры в новом жилом комплексе.

Семенов Тянь-Шанский (блестящий географ, урбанист конца XIX века) делил губернские и уездные центры на города с душевной бойкостью и города с неподвижной идеей. Так вот Смоленск - скорее с неподвижной идеей. И в последние три месяца эта идея такова: чумазый квартиру получить не может. Простым конкурсантам ключи ни за что не достанутся. Город следит за программой «Ключ к счастью» с немалым скепсисом и сочувственным любопытством. И с интересом, естественно, с бесконечным интересом, потому что Смоленск во многом живет семейным укладом, частной жизнью.

Канал

Ну и зачем ехать в Смоленск за реалити-шоу, когда их и на центральном телевидении предостаточно? Тот же излюбленный мною «Дом-2», помянутый в прошлом номере журнала - еще, так сказать, лира не остыла, струны дрожат. В Москве и денег, и вольностей побольше. Смоленский же конкурс, хотя и может считаться оригинальным по формату, собран из вполне узнаваемых частей: тут и «Кулинарный поединок», и «Угадай мелодию», и «Папа, мама, я - спортивная семья». Для пап - бег в мешках, для мам - бег с коромыслом, для детей - эстафета маленьких черепашек.