Русская жизнь. Понаехавшие (апрель 2008)

Слежка хозяек за нянями и домработницами - хроника подлинной холодной войны. Так шпионят за врагом. Устанавливают камеры видеонаблюдения, в семьях попроще - прячут в диванных подушках включенные диктофоны. Растет и пополняется Черный Список недобросовестных нянь и домработниц. Вот избранное из списка.

«Вдова из Житомира, проработала два года, вошла в доверие семьи, воспользовалась удобным случаем и разрушила семью брата (остался сын 5-ти лет). Цель - квартира и прописка в Москве. Будьте осторожны!»

«Домработница Валентина Кошевая - льстивая и двуличная. Оставив дома диктофон, вечером услышали про себя много удивительного. Рассказывала по телефону своему мужу, что мы - просто нелюди. Будьте аккуратны. С виду она очень милая женщина».

«Шишак Тамара Хакимовна, так называемая няня, любит много и вкусно поесть, опаздывает на работу, уволилась без предупреждения».

«Няня Надежда Котова учила трехмесячного ребенка сидеть. Берегитесь ее!»

«Домработница Маргарита Хорунжий полоскала тряпку в биде».

«Домработница Светлана Пархомчук выстирала костюм хозяина (стоимостью пять тысяч долларов) в ванне, испортила его безвозвратно. На упреки отвечала, что ее мама всегда стирала в ванне костюмы папы. Отказалась отрабатывать за костюм, убежала, отключив телефон. Скрывается по месту жительства, в Виннице».

Это самая жалобная из всех читанных мною жалобных книг. Жалко хозяек, жалко домработницу Светлану Пархомчук. Очень жалко Маргариту Хорунжий - подумаешь, засунула тряпку в биде. Осквернила святыню. Жалко прожорливую Шишак.

Чужие, они идут в чужие люди. И все-то вокруг не так, как дома учили, и всем-то они нехорошим своим хозяйкам нехороши. И сколько еще ждать, пока повзрослеют выращенные ими дети и поймут их?

IV.

Когда в агентствах нанимают нянь, требования к ним обыкновенно предъявляют самые современные. Заказывают, чтобы няни знали методики раннего развития - и «Дети ХХI века», и «Созидание талантов», и «Ранний старт». И чтобы умели обращаться с кубиками Зайцева! Какие такие кубики Зайцева? И что за няня всю эту сомнительную премудрость станет изучать? Тогда уж и не няня она, а домомучительница, гувернантка, ментор. Няня всегда приходит в детскую комнату со своим складом, со своей детской, со своими погремушками в голове. Что должно прийти вместе с нянечкой? Ну, уж если не былины со сказами и величальными песнями, то уж потешки, пестушки, приговорки, побасенки.

Детские, домашние словечки. Петушок. Перчик. Огурец - в жопе не жилец. Какая кашка, такая и какашка. Именно этакий нам в нынешние-то годы достается домашний лепет, такие няни. Няня должна быть человеком темным. Но на чем замешана темнота? Вот у Татьяны Толстой няня правильная, даром что «взрослых не любила, „заграницу“ боялась: „Комар из Америки летит“. Зато знала, что бояться надо и темного леса, и сумерек, и серого волка, и кикимору, и кукрениксу, которая в газетах американского Кащея рисует в страшной шапке». А вот у И. Грековой: «Фаина умеет доверять только своему окружению. Ей в очереди говорят: „От электрических лампочек бывают вредные излучения“ - и она верит. А увидела в учебнике моего сына фотографию жирафа - и машет рукой. Смеется: „Дурят вашего брата! Да разве ж может жить такая скотина - шея бы сломалась!“» Тут темень из магазинной подсобки растет, из темной дырки стиральной машины, из телевизорного дна, из панельного подъезда с выкрученной лампочкой, из пустоты. А хорошо бы из темени древнего деревенского вечера, со страшным лесом за стеной, с непролазной дорогой, с вьюгой, с тайной, как Пушкин прописал.

В детском мире всегда много страшного да чудесного. Все равно, где поленья шуршат - в печурке или каминушке. Страшны взрослые разговоры - только нянечка их понимает, потому что ничего не понимает. «Вау, вау, вау», - лают в черном вечернем саду тети с большими красными ртами. По саду бегают беленькие ксюшки, мандрашки, звездюльки и куршавельки. У них норковые шкирки, кикелки тительные, титешные болталки. Стой, дурак-банкирка, ах ты пинкодистый какой, толстосумчатый. Стороной крадется ползучий офшшшор. Какой-то шустрик, версчлявый габан, хотел за два огурца счастье купить. Страшно, няня! По двору ходят таждыки и убзеки, моют черный лескус.

Да это ж никакой не таждык, это же наш дядя Данунах!

Но нянечке не страшно: «Не зови дядю Идрисхона данунахом, мама заругает!»

«Но он же сам себя так зовет! Я, говорит, данунах, есть пошел!» - «Это он в шутку говорит» - «А он таждык?» - «Таджик, таджик» - «А это страшно?» - «Что ты, спи! Я тебе сказку расскажу» - «Лучше опять расскажи, какие на свете есть ахтырки!» - «Ну, хорошо! Есть на свете город Ахтырка. Он самый красивый город на всей земле. Там в каждом окне стоят цветы в розовых горшках. По воскресеньям там во всех домах лепят вареники…» - «А песню про комод споешь?» - «Спою. А ты лежи, укачивайся». И няня тихо, нежно поет старинную колыбельную: «Я вам денежки принес, за квартиру, за январь. Ой, спасибо, хорошо-о-о, положите на комод!».

Спи, любимый. Расти скорее.