Русская жизнь-цитаты 08.2015-06.2018

Его феномен в этом, по-моему, и заключается: советский провинциальный интеллигент, сумевший выстоять и превратиться в русского постсоветского интеллигента — это то, что должно было быть нормой, а в наших условиях стало аномалией. Люди, форматировавшие постсоветскую Россию, были к ней безжалостны. Оставили только то, что им нужно. Чиновник — да, силовик — да. Бюджетник — обязательно, потому что безропотный получатель денег из рук власти для людей, управляющих сегодня Россией — это идеальный гражданин, ничего лучше не придумано. Провинциальный интеллигент не нужен российскому государству ни для чего, в сословной структуре общества, искусственно и сверху созданной в постсоветской России, места провинциальному интеллигенту просто нет, и путь ему один — превращаться в жлоба, будь то жлоб-чиновник или жлоб-обыватель.

В разных городах у меня есть знакомые, которые с той же стартовой позиции, какая была у Шлосберга, пошли по этому пути, и им теперь хорошо — кто-то заседает в областных думах, голосуя, как надо, кто-то зарабатывает духовными скрепами на культурном поприще, кто-то даже по-прежнему издает газеты, спасаясь договорами об информационной поддержке областных и краевых администраций (есть у нас такой иезуитский способ уничтожения газет, и нет регионов, пресса которых не прошла бы этот путь).

Я не думаю, что у конкретного Шлосберга в какой-то конкретный момент была точка невозврата, про которую было бы понятно, что вот за ней все, превращение в чужого. Думаю, все происходило постепенно. Менялась реальность (точнее, ее меняли сверху — это важно), а он просто не хотел меняться ни в какой момент. Делал свою «Псковскую губернию», как будто на дворе восемьдесят девятый год. Заседал в областной думе, как будто она съезд народных депутатов. Смотрел на десантников так, как будто они умирают в Афганистане. Никто не заметил того момента, когда оставаться собой стало самым тяжелым и самым правильным способом сопротивления. В России восемьдесят девятого года он был бы типичным представителем. В России две тысячи пятнадцатого он стал единственным.

Устаревшее словосочетание «субъекты федерации» еще звучит в официальных речах на русском языке, но нет давно никаких субъектов. Есть вотчины, раздаваемые каким-то Гайзерам, есть вертикаль, безжалостно воткнутая в спину лежащей ничком страны. По правилам этой вертикали никакого Шлосберга не должно было быть уже давно. А он есть — сын преподавателей, племянник адвоката, внук воспитательницы из детского сада, человек, на котором на самом деле и держится Россия. Его бьют, над ним издеваются, а он все равно ее держит.

Прекраснодушные граждане — те, из Фейсбука, которые не первый год лайкают Шлосберга, после позорного заседания, когда его лишали мандата, пишут теперь, что на наших глазах появился новый большой федеральный политик — собственно Шлосберг. Я в это не верю, более того — надеюсь, мы не увидим его играющим в федеральную политику вместе с другими оппозиционными лидерами. Его миссия сложнее. Жестокое время и собственное упрямство превратили его в образец нашего современника и соотечественника, в ту единицу измерения, с которой точнее всего сверяться, если хочешь спросить себя, чего ты стоишь на самом деле. Я сравниваю с ним себя, я сравниваю с ним своих знакомых, я нахожу результаты этого сравнения неутешительными, но какая, в сущности, разница? Это не политический сюжет. Политика — это когда борются за власть, и разве Шлосберг борется за власть в Орде?”,””

полтора триллиона долларов,http://media-cdn.list.ly/production/190614/1304688/item1304688_600px?ver=5191947979,https://www.facebook.com/spandaryan/posts/1003677966319688,”Ох, как же промыли людям головы жульнической ‘геополитикой’. Смотрят люди телевизор, верят в ‘противостояние с Америкой’, хотят ‘влияние иметь’ в ‘Большой Игре’, легионы из Азии в Африку перебрасывать. А то вдруг Катар окажется сильнее ‘Газпрома’? Врешь, не возьмешь. Эх, милые. Чиновники и бизнесмены, которые за двадцать лет вывели отсюда полтора триллиона долларов – не занимаются никакими ‘геополитическими противостояниями’. Они просто хотят хорошо жить. По высшему, так сказать, классу. Без вас. И не здесь. А в тех же районах Лондона, что и подданные эмира Катара. Ради этого и стараются. И если добьются ‘грандиозных дипломатических прорывов России’, то все у них получится. Там. А мы тут останемся. С райцентрами, где до сих пор дровяные сараи у каждого дома. Газа-то нету. ‘Ждите’. Невыгодно его туда проводить. Да и не до этого. Большая Игра, знаете ли. Великое противостояние. Геополитика. И еще не забыть печку как следует протопить.”,””