Читаем Русская жизнь-цитаты 08.2015-06.2018 полностью

Lphp,http://media-cdn.list.ly/production/190614/2691341/2691341-lphp_600px.png?ver=9879926791,https://l.facebook.com/l.php?u=https%3A%2F%2Fnewtimes.ru%2Farticles%2Fdetail%2F160874&h=ATM0d8RMa7ayczXCLv4rHAaSPqt-baqEyPiL7m3oP2Xd8ZG-5EzxJZTHMvKSz1tLahZtNIS_UJMO2BE5tccLKU7PXlSSbmMvxsvO4Qr0bXWo_khH1f2-xIYCwFfyQC6Rwdk_rA,”Глеб Павловский:’российский термидор как шанс уйти от второго распада, завершить цикл революций и контрреволюций. Эту формулу, которую я тогда придумал, вы найдете в одном из первых путинских выступлений в 2000 году: больше не будет ни революций, ни контрреволюций. Я мечтал о стране без внутреннего врага. А жил всегда в стране, у которой был выдуманный властью внутренний враг. Девяностые в этом смысле мало отличались от восьмидесятых. NT: Кто был тогда внутренним врагом? В 1990-е, ну, конечно же, эти страшные «красно-коричневые», с призраком которых боролись те, кто сегодня сами покоричневели. А потом появилась Чечня и Басаев. Но в начале нулевых казалось, что шанс на Россию без внутреннего врага есть. Путин дал ей лет десять примерно. Вспомните эту невыносимую «управляемую демократию»!.. Политика вытеснения конфликта из внутренней жизни. Были какие-то террористы, которые не идентифицировались ни с кем в стране. Хотя создавали, конечно, возможность расширения полномочий ФСБ, что и происходило. Путин, возрождающий Россию, обогащающий нацию. Обогащение немедленно перешло в скупку лояльных, но какое кому дело, отчего люди верны? Так даже лучше, без крови. Никакой 1937 год не нужен, когда у тебя столько баксов. В ближнем кругу все живут на три дома, две яхты и остров. Россия близка к альянсу с Европой. Чечня замирена. на него начинает влиять чудовищный прессинг «Останкино», оно работает на него как театр одного зрителя. Теперь он может поверить в любую постановочную конспирологию — хоть в посылку Boeing, полного мертвецов, чтобы его дискредитировать. Раз ты ось мира, то на что не пойдет враг, чтобы тебя убрать? Все, что происходит, осмысляется им как спецоперации врага, который денно и нощно ищет возможность его убрать. И Россию он теперь видит иначе. Россия — в нем. Он символ России, он знает свой рейтинг, у него есть внутреннее мерило величия. Но не может ничего изменить — символ не вправе меняться. Владимир Ильич Ленин не вышел из Мавзолея строить коммунизм. Что Путин может? Да почти ничего. Зато остановить он может в стране почти любого. Здесь последняя инстанция его силы: остановить можно все, Но запустить процесс, который дальше пойдет развиваться спонтанно, без него, значит — передать кому-то власть. Думаю, система достигла своего акме, и ее ждет сброс к простоте. Она не удерживает тех результатов, которых достигла, они вываливаются из рук. Ее кадры ищут, как все упростить. Ей предстоит пережить встречу с реальностью как неуспех, причем фатальный неуспех. Это может пройти и в мирных формах, между прочим. Но необязательно. https://newtimes.ru/articles/detail/160874”,””

Евгений Ихлов:’Важное различие между путинизмом,http://media-cdn.list.ly/production/190614/2690961/2690961-ievghienii-ikhlov-vazhnoie-razlichiie-miezhdu-putinizmom_600px.png?ver=8215776728,https://www.facebook.com/russkayazhizn/posts/603744436635853,”Евгений Ихлов:’Важное различие между путинизмом и андроповщиной, и важное сходство путинизма со сталинизмом В Эрэфии, вежливо называемой Мордором, число политзаключённых (по версии ‘Мемориала’) приблизительно равно этому числу в СССР – при в два раза меньшем населении. Правда, и средние срока в два раза меньше. Так что можно сказать, что для отечественного умеренного деспотизма установлена константа ‘политзэко-человеко-лет’. При довольно суровом брежневско-андроповском режиме не было ‘плана по заготовке’ узников совести. Напротив, их число пытались снижать. Для этого усиленно применялись ‘профилактические’ беседы и выталкивание в эмиграцию. Успехом считалось не ‘досрочная комплектация’ очередного этапа в ‘Пермь-36’, а снижение диссидентской активности. Звёздочки шли именно за это. Вопреки анекдотам, за анекдоты не сажали. И за пересказ ‘голосов’ коллегам (по нынешнему – за репост и лайки). При сталинщине же, как и сейчас органы, перевыполняли ‘встречные планы’ по раскрытию ‘врагов народа’. Однако сходный стиль: подлавливания студентов на ‘литературе’ и фальсификация охранкой с помощью провокаторов ‘подпольных организаций’ с последующим сенсационным раскрытием ‘опасного заговора’ (или последующим устранением неугодного сановника руками революционеров) – это излюбленные методы царской полиции с марта 1881 года. Большевикам было у кого поучиться... Это я к спору о месте путинизма в ряду отечественных деспотий.”,””

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

История / Образование и наука / Публицистика
Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза