Русская жизнь-цитаты 10-20.11.2024

Это классический новояз, он поддерживается методиками Администрации президента: «Не пиши слово „война“, пиши „специальная военная операция“. Не пиши „ограничение выдачи денег“, пиши „особый порядок выдачи“. Не пиши „захваченные территории“, пиши „освобождённые“». У этого языка есть свой набор правил — «грамматика» в кавычках. Свой «язык» у тех, кто оказывается связан с фронтом. Родственники российских военных знают много эвфемизмов словам «война» и «фронт». Поскольку про это говорить нельзя и одновременно не хочется, в их речь через воюющих родственников приходит много фраз, связанных с войной, и они начинают говорить «зелёнка», «красная зона», «серая зона», «за ленточкой», «сложная командировка», «двухсотые», «трехсотые» (убитые, раненые), «обнулить» (убить, расстрелять). И этот язык постоянно в движении. Из военкоровских чатов он проникает и в язык СМИ. Недавняя прекрасная фраза: беспилотники могут быть не только сбиты или уничтожены, но ещё и подавлены. «Они впали в депрессию? — хочется спросить. — Или их подавили как свинок в „Алисе в стране чудес“?» Нет, это лексикон. Имеется в виду, что подавлен был сигнал. Это военный лексикон, который сейчас вошёл в военный новояз. То есть один язык войны повлиял на другой язык войны. Государственные СМИ, особенно федеральные, стараются сделать вид, что у нас ничего не происходит: они пишут новости по принципу «Всё хорошо, прекрасная маркиза». Для этого они в изобилии используют специальный приём: замена опасных слов на слова, которые не вызывают никаких эмоций. Лингвисты сказали бы, что это подмена коннотации. Возьмем, к примеру, известную пару слов — взрыв и хлопок. В обыденной речи вокруг слова «взрыв» есть набор ассоциаций. Взрыв связывается с гибелью, войной, страхом и так далее. Слово «хлопок», которое стало означать сейчас почти повсеместно «взрыв», этих ассоциаций не имеет. Родился «хлопок» из технического термина «хлопок газа» (в внутренней технической терминологии МЧС хлопок означает ЧП бытового характера). Соответственно, если журналист пишет «в многоэтажном доме произошел хлопок», наша аналитическая часть мозга в принципе понимает, о чём идет речь, но реакция на такие высказывания гораздо менее эмоциональная, а само описание этого события запоминается хуже. Я называю такой процесс нейтрализацией, а слова, которые получаются в результате, — нейтронимами. Это отдельный тип эвфемизмов. «Специальная военная операция», «особый порядок выдачи» (вместо ограничение выдачи валюты), «подтопление», «водопроявление» (а не течь в метро) — это все нейтронимы (часть из которых пришла из технических терминов). Их задача — успокоить читателя, убаюкать слушателя, чтобы, не дай бог, тревожность не повысилась. Это может кому-то показаться странным, но так оно и работает. Я называю такой язык некроязом (мёртвым языком).

  T-invariant: Александра Архипова: «Семиотические партизаны подрывают не поезда, а смыслы и знаки» - ЭХО

November 20, 2024 02:22

Не прошло и трех лет, разрешили бить западным... - Tatiana Voltskaya | Facebook

Не прошло и трех лет, разрешили бить западным оружием по российским военным объектам. Как это повлияет/не повлияет на войну – это к военным аналитикам. А я вот тут послушала умных людей – что, мол, от военных объектов-то осколки в жилые кварталы полетят, и это, наконец, заставит нашего человека одуматься, понять, кому нужна эта война и кто виноват в его, народа, бедах. В общем, у меня вопрос совсем простой: отразятся ли удары западных ракет по российским объектам на настроении людей, и если отразятся, то как. И варианты ответов тоже совсем простые, как у городской дурочки: 1 – Люди поймут, что Путин начал преступную войну, и он во всем виноват 2 – Людям будет пофиг – пусть бомбят, что хотят, лишь бы их не задело 3 – Люди поймут, как много горя принесла украинцам наша армия 4 – Люди толпами побегут в военкоматы, потому что отечество в опасности

  Не прошло и трех лет, разрешили бить западным... - Tatiana Voltskaya | Facebook

November 20, 2024 02:20

Пирамида Маслоу для всего мира сейчас... - Анастасия Кириленко | Facebook