Русская жизнь-цитаты 20-31.12.2024

А потом я спрашивать перестал. Потому что это было как спрашивать: «Почему в России, стране Чехова и Толстого, пришел к власти Путин?» Сегодняшняя Германия отличается от России тем, что не прекращает усилий по поиску ответа на вопрос «как так случилось?» — с тем, чтобы исключить «можем повторить». Ты выходишь в Берлине на остановке у Филармонии — там стенд с фото изящной виллы. Читаешь: в сотне метров отсюда, на этой вилле, был впервые испытан «Zyklon B», «Циклон Б», которым травили в газовых камерах… Включаешь телевизор: идет документальный фильм про нацистов, бежавших в Латинскую Америку. Подходишь к Мюнхенскому университету: в брусчатку вмонтированы бронзовые таблички с именами ребят из организации сопротивления «Белая роза», все были казнены… Именно в Германии мой однокурсник Сергей Пархоменко подсмотрел идею «Последних адресов»: табличек на стенах домов, откуда уводили при Сталине в лагеря и на смерть. Просто в Германии таблички с именами убитых во время нацистского террора впечатаны в тротуар у тебя под ногами. Это Stolpersteine — «камни преткновения» в самом буквальном смысле слова... Однако поиск причин, сделавших Гитлера, национал-социализм, войну и Холокост возможными, в побежденной Германии начался вовсе не сразу. Среди образованных людей в России популярна легенда, будто бы после поражения в войне в Германии тут же стартовала принудительная (и успешная) денацификация. То есть тотальная люстрация, вследствие которой нацистские функционеры и активисты NSDAP[2] оказались в тюрьме или были поражены в гражданских правах, — а остальные ужаснулись содеянному. А разве не так? Ведь немецкий философ Карл Ясперс уже в 1945 году выступал с лекциями и написал книгу «Вопрос о виновности. О политической ответственности Германии»[3]! Ведь немецкий филолог Виктор Клемперер (чудом выживший: он был евреем) уже в 1947 году издал «L.T.I. Язык Третьего рейха», где по словам и складам разобрал язык нацистской пропаганды, настаивая на его полном искоренении! Клемперер был одним из организаторов денацификации! Увы. Искоренение нацистских идей заняло в Германии долгие десятилетия. А что до принудительной денацификации — то она фактически провалилась, обратившись в формальность. Письменное свидетельство, что человек, вызванный в Spruchkammer (особую правовую комиссию, созданную оккупационными властями), сочувствовал во времена Гитлера евреям, легко можно было купить. Решение о невиновности получило презрительную кличку «Persilschein», по названию стирального порошка «Persil», — в общем, «отстирашка». Вчерашние сторонники Гитлера не просто избежали тюрьмы, но и заняли видные должности. В администрации Конрада Аденауэра, первого канцлера ФРГ, работал Ганс Глобке: при Гитлере — официальный комментатор нацистских расовых законов… Но дело даже не в должностях, а в том, что послевоенная Германия пребывала в состоянии некого оцепенения

  Дмитрий Губин. Германия, где я теперь живу — BAbook

December 21, 2024 01:19

Альфред Кох - Прошли два года и триста дней войны. Сегодняшние... | Facebook