Русская жизнь-цитаты 21-30.04.2024

Периодически приходилось раньше читать один имперский канал - с одной стороны типичная мешанина из русскомирской имперской и квазисоциалистической идеологии, с другой идейная критика происходящего со стороны стрелковского фланга - мол не так ты бутерброды ешь, дядя Федор и если избавиться от бардака, коррупции и кумовства, то дело пойдет гораздо успешнее. При том, что автор был по своему искренний, но не мог и не хотел понять, что сама система, за которую он махал шашкой где-то под Луганском и состоит из тех самых неприятных элементов и иной быть не может. Но речь сейчас не об этом, тем более, что система, в итоге, его съела. В одном из запомнившихся текстов автор сообщал, что по каким-то своим делам вынужден был приехать на день в Москву. Приехал с передовой, из под обстрелов в большой мирный город - сюжет, знакомый по десяткам, даже сотням фильмов и книг, где солдат на время попадает в место без войны. Что делает в такой ситуации герой обычный, человеческий - старается забыть хотя бы на время о том, откуда он и куда отправится снова - встречается с девушками, пьет пиво, ест мороженое, идет в кабак, зоопарк или кино, в общем наслаждается гражданской жизнью. Что делает наш герой? - отправляется в какой-то военный музей, где начинает фотографировать старую технику, радостно демонстрируя фотографии своим читателям. Мирное существование ему неприятно, он с неприязнью смотрит на мирные улицы, на обычных людей, которые не знают, с какой стороны держать автомат и как вести себя при обстреле - он неодобрительно смотрит на них и прикидывает, как прекратить этот светский бардак и привести все к луганским знаменателям и тотальной мобилизации. И не он один жил с такой аллергией на все мирное, штатское, неокамуфляженное - потому и пишу этот текст. Мы имеем дело с существенным, неожиданно большим количеством людей, в основном мужчин, настоящая жизнь для которых начинается именно на передовой. Гражданское общество не для них - семьи, дети, ответственность за близких или подчиненных, рост по карьерной лестнице от менеджера низшего звена к звену среднему - вся эта рутина вызывает у них отвращение. Им хочется чего-то бОльшего, подвигов в том виде, как они их понимают - брать города, преследовать отступающих врагов, пресекать крамолу и расстреливать предателей. В одной жизни они не состоялись и надеются состоятся рядом со смертью. Одна только проблема, что для игр таких взрослых мальчиков нужна массовка. Самим с собою им не интересно - тогда получаются понарошечные "слеты реконструкторов", слишком уж буквально напоминающие детские игры в войнушку или аналогичные полевые сходки толкиенистских эльфов и орков. Все это не круто и достаточно стыдно, потому хочется поиграть всерьез, а всерьез - это вздыбить страну, систему и повести толпы других взрослых мальчиков, которых карьера младшего менеджера, жена и дача вполне устраивали - повести их к своему светлому будущему, потому что настоящей игры без настоящих солдатиков не бывает. Сейчас эти беглецы от нормы расцвели, сейчас наступил их день. С 14-го года они пользовались ситуацией и уже ее разруливали, крутили так, чтобы счастье исполнившейся мечты не заканчивалось никогда. И чтобы можно было все общество, всю страну против воли втянуть в их большую игру, женить на войне не спросив их согласия. И их гневные крики про то, что рестораны в Москве полны, а в парках толпы людей знаменуют негодование, что кто-то смеет уклоняться от участия в их игре, дезертирует с нее - для того и разговоры про тотальную мобилизацию, чтобы никто не посмел сбежать и все заявленные явились в строй. Чтобы пойти большими батальонами и колоннами на Запад, как ходили предки в книжках и фильмах, которым наши игроки пытаются подражать. Притом расчет на то, что когда-то они смогут успокоиться наивен и глуп. Если раньше у них не появилось жизни, к которой хотелось бы вернуться, ради чего стоило бы приезжать в Москву и не бежать сразу к родным стреляющим железкам, то не появится и теперь. Наоборот - еще больше ожесточения, еще больше адреналина, а так же аргументов - почему этих нужно закатать, тех захватить, а иных и похоронить. Если каким-то чудом им достанется Украина, то следующее блюдо в банкете будет выписано немедленно - то ли дальше к последнему западному морю, то ли на юг в казахские степи или закавказские горы, то ли на все стороны света одновременно. Главное, чтобы эта музыка не утихала, чтобы не возникало коварного вопроса "зачем" и обидного ответа - потому что ты не нашел своего места в жизни, ты никому не нужен и пытаешься забыться в единственном деле, которое у тебя как-то получается - борьбе со своими ближними и дальними. Такой типаж людей существовал всегда, в небольших концентрациях общество умеет с ними справляться и нейтрализовывать, вытесняя в андеграунд или Иностранный легион, а то и используя их авантюризм себе на пользу на фронтире исследования новых земель. Но в наше время в нашей стране их число резко увеличилось, как за счет мощного постсоветского ресентимента, так и из-за постоянного сокращения пространства свободы самореализации в обычном, гражданском мире. Чем сильнее закручивались гайки, чем меньше было возможностей заниматься жизнью, политикой, бизнесом или наукой, тем больше таких отверженных и отрезанных сами откалывались от мира и решали, что могут найти себя только в окопах. Тем более, что и советское и имперское наследие, и современные милитаристские культы являлись удобной почвой для самовоспроизводства и роста этой группы. В итоге мы - все, и те, кто это понимает, и кто не желает знать, являемся для них только материалом, фишками в игре, а сами они чувствуют, что настал тот единственный момент и звездный час, когда можно дать волю своим мечтам. А всех, кто противится скопом произвести в предатели, тем более тех, кто задает коварный вопрос "зачем?", ответ на который произнести вслух нельзя, неприлично. Потому что какой герой согласится ответить, что он себя чувствует мужиком только с винтовкой в руке и все остальные нужны ему - растерянные, в портянках и в окопах, чтобы он себя продолжал чувствовать этим мужиком...