Читаем Русская жизнь-цитаты 21-30.09.2024 полностью

В 1990-е положение пост-советской интеллигенции резко изменилось: слово резко утратило статус, каким оно обладало в советские времена, когда неподцензурное высказывание значило очень много. Это тяжело переживалось. Наткнулся на любопытную статью тартусского философа Елены Григорьевой ("Логос", №11-12/1999) об этом: [...] Существование исчезнувшего заметить гораздо легче, а то и единственно возможно. Итак, сначала помер автор, а затем и его слово. [...] Можно сказать, власть покинула слово, [...] слово утратило свою сакральность [...] и ответственность за происходящее. [...] За слово можно получить компенсацию в суде, [...] а за слишком-много-знание - контрольный в голову. За словесным многознанием стоит денежный эквивалент [...]. Для поколения автора этих строк чтение было некой альтернативой реальности. Как правило, более привлекательной. [...] Попавшее в текст обретало значение и значимость и типологизировалось. В книгу погружались и отключались. [...] Прояснение случилось в тот момент, когда за что-то стали платить деньги. В смысле - разные деньги. Обнаружилось, что интеллектуальная деятельность [...] оплачивается совершенно ничтожно. И это после всех их заслуг в деле развала системы экономических суррогатов. [...] Ореол мученика, устная слава (магнитофонная и самиздатовская популярность включительно, поскольку даже напечатанное слово в самиздате функционирует на словах непечатного). Все это рухнуло в одночасье в силу своей бинарной оппозиционности. Неоплаченность деньгами стала означать непринадлежность к интеллектуальной элите (она же - цвет нации). Формула "если ты такой умный, то где твои деньги?" не оставила никаких шансов былым властителям дум. [...] Свобода слова в такой ситуации [...] означает только свободу быть проданным и купленным. [...] Одним словом, ценность, как ей и положено, слилась с ценой. [...] Итак, ценным становится только слово (соответственно - и его носитель), которое оплачено. Вопрос: может ли в этой ситуации слово быть не говорю - "истинным", но просто "соответствующим" действительности? [...] А зачем? Кому это нужно (читай - выгодно), чтобы слово значило то, что оно и так значит? [...] Платить слову готовы за то, что оно лжет. Точнее, слову платят за то, что оно помнит о том, что умело говорить о действительном [...] Чем грандиознее предполагаемая девиация между словом и status quo ([...] истинностью), тем выше цена такого слова. Гонорары мастеров слова, где первым из лучших является "журналист-мутант" Доренко, говорят сами за себя. [...] Поскольку слову платят за девиацию, а существующим может считаться только оплаченное слово, соответственно, понятия слова и лжи сближаются до полного неразличения. [...] Кто бы знал, что допиваясь до свободы, мы тем самым подкапывались под подлинность слова? При тоталитарных режимах эта подлинность обеспечивалась одним простым и убедительным аргументом - физическим телом его носителя. Сболтнул чего не того - и "Слово и дело!" ("сказал - сделал") язык вон, кол, колесо, дыба, каторга, Сибирь, ГУЛАГ. Это убеждало в значимости сказанного. [...] Монаршее слово обладало властью, но и противостоящее, оппозиционное ему слово обладало не меньшей, в силу указанных гарантий. Отсюда следует прискорбнейший вывод, что если за слово не будут распинать, то нечем будет подтвердить его истинность. [...] В России власть слова держалась так долго потому, что сохранялась возможность физического воздействия на говорящего. Социальная система, построенная построенная на буквально понятом подражании Христу. [...] Обнаружив, что можно в одной газете сегодня написать, что депутат такой-то содержит гарем из представительниц малых народов Севера на средства налогоплательщика с указанием имени последнего, а завтра, что не содержит, потому что давно кастрат и импортент, зато этот налогоплательщик ... ну и так далее, и никому ничего за это не будет, стало понятно, что к слову надо относиться легче. И стали.

  В 1990-е положение пост-советской интеллигенции... - Борис Грозовский | Facebook

September 30, 2024 06:28

За войну платят все: о чём говорит проект бюджета-2025 - ЭХО

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература