Русская жизнь-цитаты 21-31 мая 2024

Посмотрела интервью Ходорковского. Мне оно совсем не понравилось, но по паре важных моментов всё-таки выскажусь. Тех, которые касаются ценностей, границ допустимого в политике и прочих вещей, которые пригодятся в будущем. Первое. «Коррупция — это не коррупция в некоторых случаях» и прочие попытки оправдать преступления, потому что «человек хороший». Абсолютно вопиющее утверждение о том, что «коррупция складывается из двух вещей — человек берет вещь и относится к ней как к своей». Ну приехали. Ельцин не чувствовал, что квартира его, поэтому всё нормально. Там же Ходорковский говорит, что Ельцин не понимал концепции частной собственности, и для него это было служебное помещение. Классно. Но вообще-то, понимать такие вещи было буквально работой Ельцина. Его же работой было понимать, что квартира, подаренная его взрослой дочери, – это тоже незаконно. Какая тут служебная необходимость? И квартира для личного тренера по теннису. И квартира для любимого юмориста. Всё это Ельцин не понимал? Расстроена, что Дудь не спросил про это. Коррупция не лежит в плоскости ощущений и самооценки. Предположу, что Путин тоже может не воспринимать дворец в Геленджике как свою частную собственность. Ну, скинулись олигархи и госкомпании, ну, построили там что-то. Это же так, на пару недель в году… Не считается. Второе. МБХ признается, что финансировал переизбрание Ельцина в 1996 году. А далее случается мастер-класс по увиливанию. Он говорит, что давал деньги на ЧАСТНЫЙ штаб. На ЧАСТНУЮ агитацию. Михаил Борисович, извините, но ЧАСТНЫХ избирательных штабов не существует, это незаконно. Ходорковский говорит, что он не видит пространства для претензий — его деньги, что хочет, то и делает. Да и не знает он, на что шли деньги. То, что они шли на оголтелую незаконную агитацию, это проблема журналистов и редакторов, а не его самого. Приехали #2. В его логике получается, что есть «государственный» штаб с ограниченным законом бюджетом в $3 млн, но если этого мало, можно завести «частный штаб» с бюджетом $500 млн+. И второй может делать, что им вздумается, это же всё «частное». Получается, что МБХ просто целиком не признает целый пласт избирательного законодательства, ограничивающего финансирование выборов для равенства кандидатов. У кого больше денег на «частные штабы», тот и победил. И эти слова он произносит сегодня, в 2024 году. Почему это важно? Потому что если жизнь сложится так, что мы увидим в будущем выборы, на которых будут соревноваться условно «партия Навального» и «партия Ходорковского», то успех последней будет обеспечиваться такими же «частными штабами». Черной кассой, иными словами. Третье. Залоговые аукционы. Вот этот фрагмент, конечно, самый треш, причем противоречащий даже логике самого МБХ (см. часть про Ельцина, который не знал, что квартиры – это коррупция). «Всем было всё ясно и прозрачно, это просто договоренности, поэтому мошенничества не было». Проговорю: -победители «аукционов» были известны заранее -по цене на аукционе никто не соревновался -не были допущены другие участники -кредиты государство возвращать изначально не собиралось Залоговые аукционы — это притворная сделка. Мошенничество, в котором слились и олигархи, и чиновники. И самое важное, что Юра, к сожалению, не спросил: а что случилось через год после выданного кредита? Почему государство просто не продало свои доли дороже (стоимость их выросла, Ельцин избрался, угрозы национализации больше нет) и не вернуло олигархами кредиты? Вот что произошло. Сам Ходорковский рассказывает в интервью Миронову: они пришли к правительству и сказали, что проводить новый аукцион — это не по-пацански. Что они окажутся «кинутыми». Что да, по закону так надо сделать, но будьте добры, нарушьте его, мы же договаривались. В этот момент, как я говорила вчера на дебатах с Миловым, мне кажется, всё и поломалось. Чиновники, которые оказались в своих креслах благодаря деньгам победителей залоговых аукционов, прекрасно это понимают и теперь действуют не в интересах государства, а в интересах олигархов. Это не было нормальным тогда, и это не является нормальным сегодня. Опять же, это разговор не про прошлое, а про будущее. В чём проблема признать мошенничеством то, что было мошенничеством? Я не знаю. Вон Милов говорит: «Да, жульничество, но особо ни на что не повлияло». Здесь можно спорить и обсуждать. Но говорить, что случившееся нормально — это просто кощунство. По содержанию интервью всё. Остальное там скука и виляние (я не знаю сколько у меня денег/я не знаю, какие у меня проекты/я не знаю, кто платит зп Мурзагулову). Один только еще момент меня удивил. За три часа беседы человека, который называет себя «лидером российской оппозиции», с главным интервьюером страны не нашлось времени, чтобы обсудить убийство настоящего лидера российской оппозиции. Убийство, шокировавшее и травмировавшее миллионы людей, которые каждый день продолжают об этом думать и горевать. И жизнь которых (даже если только политическая) изменилась самым страшным образом невозвратно и навсегда.