Читаем Русская жизнь-цитаты 7-14 июня 2024 полностью

Вдогонку к сегодняшнему обсуждению свидетеля обвинения "Никиты" на заседания по делу Жени Беркович и Светы Петрийчук. Я не вхожу в узкий круг "Любимовки", но зато у меня звериная интуиция на всякие нехитрые кульбиты, которые любит устраивать контора. И интуиция подсказывает мне, свидетель обвинения "Никита", якобы близко общавшийся с устроителями «Любимовки» – фантом, этой конторой и придуманный. Это же ее любимое развлечение - вносить смятение в ряды людей с хорошими лицами. Я прямо вижу, как в соответствующем ведомстве потирают руки, радуясь, что мы пытаемся вычислить "чужого среди своих", понять, кто был Иуда, с которым наши товарищи один хлеб преломляли. Не-е-е! Не ведемся! Улыбаемся и посылаем нах@й! Все наши Иуды и Азефы вроде Тимашевой или Галаховой или Егошиной с Токаревой театральным людям и так давно известны. «Никита», если он действительно человек нашего круга, давно себя чем-то выдал или проявил. А так – ну может и сидел какой-то их упырь на обсуждениях. А может и не сидел даже, а с чужих слов все рассказывает. Чтобы участники «Любимовки» при близком и сколько-то продолжительном общении не почуяли запах ТАКОГО говна… «Не верю!» —сказал бы Станиславский. Вот и я говорю: «Не верю!»

  Марина Давыдова - Вдогонку к сегодняшнему обсуждению свидетеля... | Facebook

June 11, 2024 00:58

наталья громова - Из прежнего. В течение последних двух... | Facebook

Из прежнего. В течение последних двух десятилетий я делала выставки, водила экскурсии и читала лекции по истории советской литературы сталинского времени. И когда дело до ходило до вопросов из публики, чаще всего звучал один: - Как же они не понимали? Как же они могли верить в такое? (Можно подставлять любые фамилии, которые вам известны - Н.Тихонов, В.Луговской, А.Фадеев, О.Берггольц, К.Симонов и тд). Заметим, что кто-то из упомянутых поэтов-писателей переходил от непонимания к пониманию, кто-то застывал, кто-то цинично устраивал свою жизнь. Об этом снова и снова приходилось говорить. Но удивление публики наивности советских писателей, да и вообще советских людей - не утихало, вплоть до предпоследней выставки Шварца. Но ведь все же было понятно, видно, ясно - вопрошали они о Маршаке, Слонимском, Козакове и прочих. Теперь хотелось бы, чтобы они немножко посмотрели на себя со стороны. Понятно? Ясно? Погубили талант? Жили во лжи? И еще у меня был хороший знакомый, он писал хорошие правильные книжки про разных поэтов-писателей, как и где они жили. Мы разошлись с ним в 2014 году, по понятным причинам. В своих трудах он часто писал о Фадееве, называя его смело и бескомпромиссно - убийцей. Так как, эти обвинения повторялись довольно часто, а мне казалось, что в этом, хоть есть доля правды, но все-таки есть и натяжка, я спросила своего товарища, часто ли он выступал в 70-е годы на собраниях с критикой власти, в защиту диссидентов и тд. Он очень удивился таким сближениям. Фадеев - был большой начальник, а он же - нет. Это я о праве судить, когда это безопасно и удобно. И не спрашивать с себя, когда это страшно и неудобно.

  наталья громова - Из прежнего. В течение последних двух... | Facebook

June 11, 2024 00:55

Сергей Медведев - "Сергей Медведев: Осталась еще очень важная... | Facebook

Перейти на страницу:

Похожие книги

Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика