Русская жизнь-цитаты-апрель 2018

Что касается националистов, то в процессе официальной «возгонки патриотизма» о них вообще стало невозможно говорить как о каком-то самостоятельном движении. Если в 1990-е и 2000-е годы использование термина «русофобия» было маркером именно националистических сил, то сегодня он звучит на крупнейших телеканалах и в речах высших государственных чиновников. Таким образом, националистическая риторика оказалась полностью поглощена властью.

… Нынешний пропагандистский мем «лихие 90-е» — это прямой аналог «Веймарской республики», на смену которой пришел несменяемый «национальный лидер» и «поднял страну с колен».

Никаких «правых» и «левых» как самостоятельных политических сил в сегодняшней России не существует. Для всех, кто пытается заниматься политикой, есть лишь единственный критерий — лояльность к власти. Если она есть — вы можете высказываться о чем и как угодно, ни один суд не сочтет это нарушением закона. Но если вы критикуете власть — вас легко назовут «экстремистом».

Пропаганда как главный инструмент гибридной войны нацелена не только на «внешнего противника». Основной ее жертвой является само население страны-агрессора, у которого напрочь ликвидируются все естественные демократические потребности. Они подменяются симулякром «воли народа», которую транслирует власть.

Эта технология успешно применяется все путинские годы. Сначала идет массовое пропагандистское нагнетание нео-имперских настроений, а затем власть оправдывает свои политические шаги этой «волей народа». В случае с аннексией Крыма все выглядело именно так — ее изображали результатом добровольного выбора самих крымчан, который был поддержан массовыми митингами по всей России. А то, что политическое решение о вооруженном захвате полуострова было принято за месяц до крымского «референдума» в Кремле — этот факт словно бы забывался…

То же касается и расхожих ныне в России антизападных настроений. Сначала их годами накачивают телепропагандой — а затем власть в своей политике будто бы лишь следует за «волей народа». С поверхностной точки зрения это выглядит даже демократично. Если не замечать, что сегодня в России уничтожены все базовые принципы демократии. Свободных выборов мэров и губернаторов не существует, реальная конкуренция политических сил отменена, вместо нее действует абсолютно предсказуемая «вертикаль власти». Ее характерные черты — игнорирование интересов общества, возрастание всевозможных запретов и склонность к силовым методам решения проблем.

Парадоксальным образом, сама российская власть и внутри страны, и в международной политике воспроизводит собой тот самый образ «экстремиста», с которым она вроде бы борется. Здесь вспоминается апокрифическая фраза, приписываемая Черчиллю: «Фашисты будущего назовут себя антифашистами». Но похоже, окружающий мир еще так и не разобрался — как на это реагировать…

https://www.icds.ee/ru/blog/article/ehkstremizm-kak-gosudarstvennaja-ideologija-rossii/

Федор Крашенинников:”выходит, что ничего страшного нет ни в уличных протестах, ни даже в их успехе

выяснилось, что даже в самом ближнем зарубежье, в странах СНГ и ОДКБ, лидер государства может быть заменен без согласования с Москвой, под давлением уличных протестов — и Россия будет вынуждена принять и признать этот факт. С точки зрения притязаний на расширение зоны влияния России в мире столь очевидная неспособность контролировать даже находящиеся в самом близком партнерстве страны выглядит откровенной слабостью.

Во-вторых, обращает на себя внимание сама смена официозной точки зрения на уличные протесты и их итоги. В сложившихся условиях это вполне рациональная тактическая позиция, но в идеологическом смысле она ломает картину мира, методично создаваемую пропагандой со времен «арабской весны»: выходит, что ничего страшного нет ни в уличных протестах, ни даже в их успехе. Разрушен и самый главный пропагандистский миф — что любые массовые акции протеста оппозиции всегда организованы внешними силами и неизбежно ведут к крови и войне, а значит, заведомо опасны и нежелательны. События в Ереване однозначно продемонстрировали, что если сама власть не начинает вооруженное подавление протестующей на улицах оппозиции, то ничего кровавого и страшного не происходит. Про роль и место третьих стран в ереванских событиях и вовсе ничего пока не слышно. Более того, впервые за долгое время Россия и Запад оказались на одной позиции, признав происходящее внутренним делом Армении.

Наконец, в-третьих, события в Ереване в очередной раз показали, что массовые протесты могут склонить многолетнего главу государства с внушительным рейтингом не только к переговорам с непримиримой оппозицией, но даже к капитуляции перед ней — и этот пример, несомненно, вдохновит многих в России, придаст новый смысл уличным протестам.