Русская жизнь-цитаты Октябрь 2018

Народ, элиты которого сто лет назад потрясли мировую историю, пойдя на небывалый, великий и ужасный одновременно, социальный эксперимент, отринув прошлое и начав жизнь как бы с чистого листа, сегодня застыл в нерешительности. Русская история надолго застряла на перегоне между «Россией, которую мы потеряли» и «Россией, которой никогда не было». Власть в России будет несменяема до тех пор, пока будет оставаться несменяемой ее главная парадигма — одноканальная вертикаль.

Спасение русской цивилизации — в создании новой цивилизации. Бессмысленно молиться умершим богам. Ни имперскую, ни советскую Россию не возродить, они погибли, потому что естественным образом полностью исчерпали себя. Вряд ли поможет России и завоз чужих богов (неважно — из Европы или из Китая) — как справедливо заметил Солженицын, нельзя лечить свои болезни чужим здоровьем. Старую Россию, вот уже треть столетия бьющуюся в агонии, спасти нельзя. Но Россию можно и нужно переучредить, запустив заново движок ее истории. Она должна быть сознательно и рационально учреждена на принципиально иных основаниях, чем те, на которых покоится ее нынешнее выморочное существование. И главным пунктом здесь будет отказ от «ниспадающей» вертикали власти, низвергающейся сверху вниз из Кремля на бескрайние просторы Евразии. Это то самое «золотое звено», взявшись за которое, можно вытянуть всю цепочку.

это и есть тот единственно возможный путь социального и исторического творчества, благодаря которому возникают великие цивилизации. Ситуацию упрощает то обстоятельство, что выбирать сегодня России особенно не приходится. Другого, «негероического» пути у нее просто не осталось, все возможности отсидеться в исторических кустах и не совершать подвигов исчерпаны. Этот непростой выбор подготовлен всей предшествующей логикой культурного, социального и политического развития, которое подвело Россию к точке «принятия решения».

https://zen.yandex.ru/media/mbkhmedia/-kak-nam-pereuchredit-rossiiu-5bc33f2cd0d8c800ab16a4f8?from=editor

Андрей Пионтковский:”Российская “элита” с чувством глубокого удовлетворения принимает свое историософическое возвращение в родную гавань империи Юань

Мы до конца не понимаем (или только начинаем понимать), до какой степени миллиард с лишним человек убеждены в справедливости, неизбежности, неотвратимости возвращения исконных китайских земель, отторгнутых договорами 1858–1860 годов.

власти посткоммунистической России почти три десятилетия последовательно и беззаветно идут на односторонние стратегические уступки Китаю, что можно назвать уникальным в мировой истории геопсихологическим феноменом. Китайцы великолепно использовали в своих интересах глубочайший комплекс, испытываемый тщеславной российской политической “элитой” в результате ее поражения в холодной войне, потери статуса мировой сверхдержавы и распада империи. Вдруг ставшее таким модным во властных и околовластных кругах “евразийство” было идеологически вторичным, явилось функцией обиды на Запад и выполняло для российской “элиты” роль психологической прокладки в критические дни ее отношений с Западом. Блоковским скифам с раскосыми и жадными глазами ужасно хотелось попугать и пошантажировать вечно притягательный и вечно ненавидимый Запад, повернувшись к нему своею азиатской рожей. Постепенно маска (ничего, кстати, не имеющая общего с современной Азией) приросла, и никакой другой рожи у российской “элиты” не осталось.

Китайцы все это прекрасно понимали и относились к российским заигрываниям скептически и в то же время деловито, с неизбежной дозой снисходительного и высокомерного презрения. “Священный Азиопский Союз императоров Ху и Пу — это союз кролика и удава, — лет пятнадцать назад предупреждал ваш покорный слуга. — Он неизбежно приведет к полной и окончательной [изоляции] нашего маленького Пу и нас всех вместе с ним! Мы просто не заметили, как, отчаянно пытаясь собрать хоть каких-нибудь вассалов в нашем ближнем зарубежье, мы сами уже превращаемся в ближнее зарубежье Китая. “Панмонголизм — хоть имя дико, но нам ласкает слух оно”.

Шли годы. Тяжелая душевная болезнь Русского пациента заметно прогрессировала. “Обида на Запад”, “конфронтация с Западом” постепенно переросли в полномасштабную гибридную войну с декадентским англо-саксонским миром. Соответственно возрастала не только психологическая, но уже и политическая, и экономическая зависимость от КНР.