Русская жизнь. Возрастной шовинизм (декабрь 2007)

Электричка ехала очень медленно, со скоростью не больше пятнадцати километров в час. Первая остановка - Верещаковка. Двери открылись, и в электричку вошло очень много народу. Вроде бы, куда еще больше. Оказалось, есть куда. В вагоне люди уже чуть ли не сидели друг у друга на головах, в тамбуре, плотно прижавшись друг к другу, стояло человек тридцать. Поехали дальше. Школьники обсуждают половой вопрос, рабочие - производственные и микроэкономические реалии. Ржание, пиво, рыгания, сигаретный дым, мат. На второй станции, Харьков-Червонозаводский, картина повторилась - электричку опять взяла штурмом здоровенная толпа. Поехали дальше. Моим соседям по тамбуру уже трудно поднимать и опускать руки с бутылками пива, они держат их на уровне ртов, отхлебывая. Я стою в середине тамбура. Следующая - Основа, надо пробираться к выходу. Мужики, спрашиваю, на Основе на какую сторону выход? Не знаем, говорят, по-разному бывает. Ой-ой-ой. Как же быть. Электричка медленно ползет, ползет и приползает на станцию Основа. Школьники говорят: на этой стороне платформа, проходите сюда, Серега, дай человеку пройти, каким-то чудом протискиваюсь к открывающим дверям, там, на платформе, невообразимая толпа, с криками «Дайте выйти!» прорываюсь на платформу. Опять повторяется штурм, электричка уже физически не может вместить новых пассажиров, но они лезут, напирают, с криками, с матом. Какая-то женщина страшно закричала: «пустите!». Как они все поместятся в эту электричку? Что будет на следующей станции?

Станция

Основа погружена во тьму. Ни в станционном здании, ни в пристанционных домиках - ни огонька. Я, наивный, изучил карту, думал, выйду по Вокзальной улице на проспект Гагарина, а там на чем-нибудь доеду до центра, такси поймаю, если что. Да, щас. В этой полной тьме гораздо больше шансов сгинуть навсегда, чем найти Вокзальную улицу и выйти по ней на проспект Гагарина.

На соседнем пути стоит электричка, в вагонах горит свет, сидят люди. На табличке написано: Харьков-Балашовский, это в центре города, ура, я, кажется, спасен. В вагоне - блаженный простор и малолюдность. Электричка тронулась, я встал у открытого окна. Мимо проплывал гигантский, почти до горизонта, частный сектор - узкие улочки, маленькие украинские домики. Надо же - такой крупный индустриальный город с развитой инфраструктурой, с метро, и такой обширный частный сектор, фактически огромная деревня посреди города.

Балашовский вокзал, как и следовало ожидать после ознакомления со станцией Основа, не сиял огнями. Единственный освещенный объект - туалет. И это очень хорошо. Где-то тут рядом должно быть метро «Завод имени Малышева» и, судя по карте, оживленная Плехановская улица. Иду за людьми, которые вместе со мной ехали в электричке. Темнота не отступает, только где-то далеко впереди неясно мерцают огоньки.

Наконец показалась какая-то цивилизация. Ряд магазинчиков, торговых павильончиков, ларьков. Небольшое кафе, оглушительная музыка. Там, видимо, какое-то торжество. На улице рядом с кафе тяжеловесно пританцовывают три бабы. Они курят, они основательно пьяны, они нестройно подпевают отвратительной песне, доносящейся из кафе. Рядом курят несколько мужиков в костюмах и белых рубашках.

Вот и метро. Ну, вы, наверное, уже догадались. Да, рядом с метро было очень, очень темно. Было еще не поздно, работал в практически полной темноте рынок, работали ларьки и магазинчики, каковых в Харькове великое множество. Территория вокруг метро освещалась только светом этих магазинчиков, и еще немного - фонарями Плехановской улицы.

Хотя, может, это только по сравнению с Москвой кажется, что в украинских городах темно, может быть, харьковчан степень освещенности пятачка около станции метро «Завод имени Малышева» вполне устраивает. Все-таки Москва - самый освещенный город Европы.

В поисках России

В Донецке, вернее, в Донецкой области, я сначала безуспешно искал Россию, а потом нашел символ Украины.

В первый день мы вместе с моими донецкими друзьями Владимиром Сергеевичем и Сергеем Анатольевичем ходили и ездили по Донецку. Центр города сияет всевозможным великолепием. Апофеоз благоустроенности, ухоженности и нарядности. Розы, фонтаны, красивые дома. Рядом со стадионом «Олимпийский» строится новый огромный футбольный стадион к чемпионату Европы 2012 года. Недалеко от строящегося стадиона - памятник Иосифу Кобзону. Иосиф Кобзон изображен чуть выше своего натурального роста. Одет Иосиф Кобзон в костюм и крылатку, что придает ему некоторое сходство с Пушкиным. На другой центральной улице - памятник выдающемуся прыгуну с шестом Сергею Бубке. Бронзовый Бубка приготовился к прыжку, направив свой шест вперед и вверх. К правой ноге Бубки приварена металлическая птичка. Наверное, это знак того, что Сергей Бубка провел много времени, паря в небесах рядом с птицами.