Русская жизнь. Вторая мировая (июнь 2007)

Знаю, что в России не существуют усовершенствованные снего-таялки, которые могут таять в течение одного часа 15-20 возов снега. Поэтому прошу и обращаюсь с покорнейшей просьбой к Вам обратить Ваше внимание на вещь изобретения снего-таялки, которую выполню по своему знанию. Применение моей снего-таялки можно лишь при самых необходимых крайностях. Например, во время колки льда, снега. Снего-таялка заменяет лошадей, людей, что и нахожу очень выгодным.

Снег, лед колотый собирается в одно место, и тут же его таят, так как очищенного снега с улиц увезти невозможно, а если и возможно, то каждый знает, что ломовых потребуется много, что затрудняет подвоз для населения первой необходимости. Еще раз прошу обратить Ваше внимание как на выгодный источник денег для Государства.

Не имею средств как выполнить вещь на деле, я обращаюсь к Вам помочь, если таковое найдете нужным. Остаюсь в ожидании Вашего любезного ответа.

М. П. Новиков. Фурштадтская улица, дом 8 кв. 24.

Чертеж доставлен будет.

12- го Января 1918 года

Письмо анонимного латышского стрелка в редакцию газеты «Известия»

В Редакцию Известий Центрального Исполнительного Комитета С[овета] Кр[естьянских], Ф[лотских] и С[олдатских] депутатов.

Г[ражданин]н редактор. Если не боитесь гласности, то напечатайте: в № 6 (270) от 9 января 1918 г[ода] я читаю две статьи «Черное дело» и «Остановитесь». Прочел и удивляюсь Вашему лицемерию. Разве эти двое убитые «Речь идет об убийстве министров Временного правительства А. И. Шингарева и Ф. Ф. Кокошкина в ночь с 6 на 7 января 1918 года. - Ред.», про которых говорится в статье, первые? Если Вы не знаете, то я Вам скажу - нет! Это обычное явление, как в 1905 году, так и теперь. А именно в городе Валке 7-го января Латышскими стрелками был отвезен за кладбище солдат и подвергнут самосуду - расстрелян. Несколько дней до того были там же в Валке расстреляны на улице 5 человек, якобы грабители, без суда и следствия. Как их узнали? Разве это не черное дело? А разве Вы там из Смольного смеете сказать Латышским стрелкам, что они не вправе это делать? Ведь вы рабы толпы. А после всего этого Вы не стыдитесь говорить в своей статье про «чистых дел» и «чистых средств».

Вы наверное от моего письма увидите, что я не буржуй, а именно пролетарий, и я буду очень рад, если мое письмо побудит хоть в кого из вас немного стыда за свои грязные, обагренные кровью рабочих, руки.

А если нет, то у меня есть еще одна надежда, это та, что я смогу себя пожертвовать на благое дело в борьбе с вами не на жизнь, а на смерть.

Смерть всем палачам народа из Смольного.

Конечно, вы ожидаете мою подпись, да я боюсь подписаться, не хочу быть задушенным где-нибудь в подвале или вывезенным за кладбище и застреленным. Я предпочитаю лучше умереть с ручной гранатой в руках в борьбе против таких насильников и лицемеров как Вы - большевики.

Один из многих латышских стрелков.

Еще один маленький вопрос: сейчас производится эвакуация прибалтийского края: из Пернова, Ревеля, Валка и Юрьева начинают вывозить всю тяжелую артиллерию и приготовляются сдать край немцу. Разве вы уже успели продать? И за сколько?

«Дата регистрации письма -

14 января 1918 года»

Письмо-воззвание солдата К. Вороны в редакцию газеты «Известия»

Воззвание

Ко всем Товарищам

Товарищи, печальные известия получаем, к чему оно и что получится.

Товарищи, господа Каледин и Корнилов, собравши разъяренную и несознательную толпу, движутся на наши Советы и Крестьянские Комитеты.

Товарищи, мы сбросили из себя вековые кандалы и дождались свободы и хотим получить землю и заводы. Товарищи, если хотите удержать свободу и кому дорога она, то будьте осторожны и внимательны. У нас есть избранные представители от каждой роты и команды, и мы не хотим почаще собираться вместе и обсуждать вопросы и делиться мнением, а наоборот виним из-за угла своих представителей, как будто они во всем виноваты. Каждый хотим как бы уехать в отпуск и вовсе увольниться со службы. Правда, товарищи, 4-х летняя проклятая бойня надоела, устали, охота отдохнуть, но не забудьте, товарищи, у нас стали отпускать старые годы, и мы складуем свое оружие. Товарищи, нам говорят, что оружие казенное, нельзя его брать. Нет товарищи, оно не казенное, оно наше, добытое за нашу кровь, а раз оно наше, то не бросайте из рук, езжайте домой с оружием в руках. И раз мы поедем домой с оружием в руках, то получим землю и заводы, но если мы сложим оружие и уедем домой, то не забывайте, товарищи, что, когда распустят до 1915 года, то партия кадетов со своей вооруженной толпой нас одолеют, что мы товарищи не успеем обогреться, как нас наполовину перевешают, да перережут, и тюрьмы снова нами наполнят, а остальным снова наденут кандалы на целые веки. Итак, товарищи, давайте обсудим этот вопрос и возьмемся за дело. Не дремлите, вся наша свобода, земля и заводы оружие в руках. Товарищи, за дело.