Русская жизнь. Вторая мировая (июнь 2007)

Вызывает недоумение не столько печально известная каждому россиянину дата кремации, сколько приверженность нашей судебной и законодательной системы колониальным принципам обращения с туземцами.

Родственники 95 погибших, адвокаты и правозащитники настаивают на том, что попрана буква закона: прокуратура не выполнила необходимые следственные действия. Уголовные дела в отношении погибших боевиков прекращены в связи с их смертью. То есть де-юре и де-факто они не могут называться террористами, поскольку суд этого не установил (да суда-то и не было). Ссылаются на постановление Европейского суда от 12 ноября 2002 года, гласящее, что возможность участия в похоронах близких родственников - неотъемлемое право родных и близких.

Однако апелляция к закону в России, как известно, наихудший способ защиты. Сталинская конституция была самой демократичной в мире, что не мешало карательным органам придумывать для миллионов граждан самые чудовищные обвинения. При этом 99% обвиняемых собственноручно подписывали протоколы, тем самым подтверждая законность следственных действий. Кстати, впоследствии почти все эти «враги народа» также были расстреляны и сожжены (к примеру, в Москве под крематорий приспособили печи Донского монастыря), а прах их рассеян.

В России можно апеллировать только к здравому смыслу и традициям. Ко всему тому, что чтимо в патриархальном обществе, каковым, безусловно, является отечественный социум начала XXI века. К православию и исламу, к принципам мирного сосуществования народов.

Все авраамические религии крайне отрицательно относятся к кремации трупов. Христианское погребение наследует в своей сущности погребению Господню. И если протестанты пренебрегли запретом на кремацию в конце XIX века, а католики в 1963 году, то православные до сих пор верны традиции. Прямой запрет на сжигание покойников установлен в исламе и иудаизме. Святотатство - вот о чем надо бы вести речь родственникам погибших.

Еще одним аргументом могла стать ссылка на практику поведения колонизатора среди аборигенов. Первыми «идеологическую борьбу» против туземцев придумали англичане. В конце XIX века британцы стали хоронить афганцев в свиных шкурах. Однако нововведение обошлось колонизаторам боком - вызвало мощный всплеск освободительной войны. Спустя сто лет в том же Афганистане опыт англичан повторили США, демонстрируя по местному ТВ сожжение мертвых талибов. «Вы трусливые собаки, - говорил закадровый голос. - Вы позволили, чтобы ваши боевики были уложены лицом к западу и сожжены».

Мы же не хотим получить новый Афганистан?

П. П.

Казнить нельзя помиловать

Эдуард Ульман объявлен виновным - и пропавшим без вести

Это дело длилось почти пять с половиной лет и в общих чертах хорошо известно: 2002 год, операция по поимке Хаттаба, спецназ ГРУ проверяет машины, не остановившийся УАЗик, стрельба по колесам, в машине шестеро, оружия нет, один убит, двое ранены. Раненым оказана помощь, командир группы Ульман по рации передает в штаб данные задержанных и через несколько часов получает распоряжение: «У тебя шесть двухсотых». Он переспрашивал трижды, ему недвусмысленно отвечали: «Именно шесть двухсотых». Задержанные (среди них одна женщина) расстреляны, а Ульман и часть группы и оперативный офицер Перелевский идут под суд. Ульман два года проводит в заключении. Обвинение утверждает, что внесудебная казнь инициирована исключительно преступными намерениями Ульмана, Перелевского и исполнителей; обвиняемые и защита называют имя отдавшего приказ - командира операции полковника Плотникова, но против Плотникова даже не заводят дело, он проходит свидетелем. Суд присяжных оправдывает действия военных. Чечня клокочет. Второй суд присяжных в мае прошлого года тоже выносит вердикт: невиновны. Чечня клокочет, Рамзан Кадыров официально заявляет, что присяжные «не поняли воли моего народа». Военная коллегия Верховного суда снова отменяет оправдательный приговор и передает дело в Северо-Кавказский окружной военный суд - и никаких больше присяжных. В мае этого года, в разгар процесса, Ульман и еще двое подсудимых исчезают, в зале суда - только майор Перелевский. 14 июня звучит ожидаемый приговор: виновны. Недаром Верховный суд дважды отфутболивал присяжных. Ульману - 14 лет, остальным - от 9 до 12. Чечня ликует. Армия утирается. О реакции и самочувствии полковника Плотникова пока ничего не известно.