Русская жизнь. Земля (сентябрь 2007)

Деревня - это наша мысль. Рабочий класс весь из деревни! Наше железо - это тоже деревня. Кто поднимет железо на крыло? Кто поставит его на гусеницы? Только деревня, некому больше. Наши маршалы, писатели, художники кисти и резца - почти все из деревни. Артисты народные - из деревни. А сама деревня осталась под соломой и в пепле. Деревня - это наша совесть, наша сказка, наша песня хоровая.

Все города и города, а между ними
Лежит все то, чему простое имя.
Земля земель, ну а точней - деревня.
Родная мать всему - лугам, полям, деревьям.

Все от нее пошло, живое от живого -
И корень злака от нее, и корень слова.
Она тебе и воздух, и вода.
Не каменейте сердцем, города.

Это из совсем новых стихов, но Егор Исаев повторяется. «Земля земель» - это у него уже было. «Земля земель сомноженных народов, соборный свод согласных языков». Эта строчка поэта, рефрен его почти сорокалетней давности поэмы «Даль памяти», была относительно популярным советским лозунгом, ее часто цитировали в газетах и в речах, если обстановка, в которой произносилась речь, располагала к цитированию стихов. Я сказал об этом Исаеву, и он заметно оживился: вероятно, поэту не часто приходится разговаривать с людьми, читавшими его произведения.

- А помнишь, у меня в «Дали памяти» была Кремень-слеза? Ну вот. В ней были и огонь, и слеза. Огонь, печаль, - но и радость, все скипелось в этой слезе.

V.

- Если говорить о коллективизации… Я говорю так: коллективизация? Да, а что делать? Трагедия, да. Я, между прочим, был первым человеком, который сказал, что рядом с памятниками комсомольцам первых строек социализма должен стоять памятник раскулаченным, которые на этих стройках были главной силой. Комсомольцы были дрожжами, а тестом были раскулаченные. И надо ставить памятник кулакам. В Магнитогорске, Комсомольске-на-Амуре, Караганде, Кузбассе - везде. Они заслуживают памятника. Но как можно было обойтись без раскулачивания, я не знаю.

VI.

Призванный в конце войны, Егор Исаев на фронт не попал, после Победы служил в Чехословакии, потом в Австрии. Работал в фронтовой газете, редактором которой был Михаил Алексеев (будущий автор «Ивушки неплакучей» и «Вишневого омута», главный редактор журнала «Москва») - «божественно деревенский человек». Гвардии майор Алексеев писал роман «Солдаты», гвардии младший сержант Исаев - стихи, которые публиковала не только фронтовая газета, но и московский журнал «Смена». В 1950 году Егора Исаева демобилизовали. Приказом министра вооруженных сил ССС- была предусмотрена досрочная демобилизация солдат и сержантов, имеющих среднее образование, чтобы фронтовики успели поступить в вузы. Исаев собирался поступать в Литинститут, но не успел. Завкафедрой творчества Василий Смирнов сказал, что экзаменационная комиссия уже распущена, и ради одного дембеля собирать ее заново он не станет, посоветовал приехать через год. В самом скверном расположении духа Исаев пошел куда глаза глядят. В институтском дворе наткнулся на офицера с орденскими планками. «В чем дело, младший сержант?» - «Опоздал». - «Что за глупости, пойдем. - Повел назад к Смирнову, объяснил: - Это не он опоздал, это армия опоздала». Смирнов поворчал, но принял без экзаменов.

Того офицера звали Юрий Бондарев. Он уже учился на третьем курсе и пользовался в институте большим авторитетом. Вообще, послевоенный Литинститут был под завязку укомплектован будущими звездами советской литературы. Собственно, за роман «Студенты» о будущих бондаревых и баклановых литинститутец Юрий Трифонов в 1948 году получил Сталинскую премию. Я был уверен, что у Исаева отношения с Трифоновым не сложились: слишком разные люди. Егор Александрович эту догадку опровергать не стал.

- Мы не дружили, но, конечно, общались. Мы все друг с другом общались, общительные были. А вообще я Трифонова очень уважаю, глубокий писатель. Тогда вообще писатели были писателями пережитого, а не голого таланта. Талант - явление тягловое, но на нем одном далеко не уедешь, потому что писатель - самая коллективная профессия. Талант имеет один, а принадлежит он миллионам.

VII.

Эта статья может показаться фельетоном, но это неправильное представление. Егор Исаев не заслуживает плохих слов. И какими бы ни были его стихи, одна его заслуга перед русской литературой бесспорна: Николай Рубцов. Сейчас об этом не принято говорить (по внутритусовочным причинам), но большой русский поэт Николай Рубцов без Егора Исаева мог и не состояться. Именно Исаев, который заведовал отделом поэзии в издательстве «Советский писатель», выпустил обе московские книги Рубцова - «Звезду полей» и «Сосен шум», с которых началась его всероссийская слава.