Русская зима

Все-таки, это не землянин. Не землянин, не землянин, и кто знает, какую он школу прошел там, на своей родной планете. И какие там стандарты выпуска. Может, у него столько уровней правды и полуправды, что простому землянину никогда за ним не угнаться.

И так ли уж надо вести этого парня назад, может быть, лучше самому с ним свалить отсюда подальше.

Времени на дальнейшие раздумья не оставалось.

— Чего тебе надо? — Посмотрел на меня парень.

Меня успокоило то, что за АСВ он не полез. Если сейчас не полез, то и потом не полезет, и это пока что знак обнадеживающий. Лицо простое, совершенно обычное. Таких можно на улице каждый день сотню видеть. Разве что причесать его надо.

— Да просто так, мимо шел. — Я вдруг понял, что абсолютно не продумал, а о чем же буду разговаривать с ним, и что ему буду предлагать. Придется импровизировать…

— Слушай, к тебе можно?

— Да иди. — Парень приглашающее подвинулся.

АСВ была у меня под рукой. Но вот вся проблема — начни я реагировать, и парень начнет реагировать вместе со мной, и никакого разговора уже не получиться. А поговорить надо, очень надо…

Я с опаской сел. Коряга оказалась совсем не гнилая, только протестующее скрипнула, принимая на себя еще двести кило, а на вид — труха трухой…

От парня пахло оружейной смазкой и талой водой. Присмотревшись, я увидел, что комбез его совсем мокрый, вещи влажные, да и волосы тоже — парень недавно побывал в воде. В лужу свалился, что ли?

— Ты чего тут сидишь?

— Да вот, шел и решил посидеть. — Хмыкнул парень. — Просто посидеть… Устал. Да еще и эти типы на дороге достали совсем… — Парень без всякого повода пнул под собой корягу. Быстро, беззлобно и как-то обязательски — вот надо что-то пнуть, так и пнул, а коряга это или стальная плита — да без разницы. — А ты что тут делаешь?

— Я вот мимо шел, решил присесть. Слушай, а что ты тут делаешь, а? Вроде до города далеко. Да и сидеть тут не особо… — Я выразительно повел плечами, потом сразу же испугался, что жест мой выглядит очень уж наигранно, да было поздно, и я быстро загладил впечатление следующими словами.

— Неприятно, короче, тут.

— Да просто сижу. — Пожал плечами парень. — Сижу и сижу, никого не трогаю… Надоест, дальше пойду. А тебе что за дело?

— Да так, мимо проходил…

— Мимо? — Парень улыбнулся.

Все бы ничего, да вот только что-то меня насторожило. Что-то было в этой улыбке не совсем адекватное окружающей действительности и общей веселости голоса. Парень улыбался, уголки рта послушно растягивались к щекам, в уголках глаз собирались морщинки, да вот только сами глаза…

Одно дело — читать это в книгах или с монитора… А вот совсем другое — видеть вживую, вот прямо перед тобой, какие глаза у этого человека… Спокойные и пустые, как две синие стекляшки вплавили в металлический череп.

Пустые глаза. Бог мой, неужели и у меня такие же?

— Мимо проходил, значит… — Парень говорил. — Да брось ты. Наверное, тоже от этих уродов снизу деру дал, скажешь, нет? Они тебя таким же сделали, как и я?

— Сделали. — Не стал скрывать я. Ох, уж эта маскировка… Обязательно на чем-то прокололись, как пить дать. Это только с виду мы — обычные люди, а на самом деле слишком много в нас от машины. Явно какие-то тяги двигаются не так, как человеческие мышцы. Не обязательно слишком механически — скорее всего слишком плавно, как никогда матушке-природе не добиться.

— И куда ты теперь? — Участливо спросил парень. — Теперь куда пойдешь?

Я ограничился неопределенным хмыканьем. Что ему сказать? Что на самом деле я должен любыми путями отволочь его обратно, к Святогору на вивисекцию? Потому что нам срочно необходимо узнать, какие там у него шарики заехали за какие ролики…

— Да ладно тебе, не бойся. Теперь мы с тобой в одинаковом положении. Понятно? И что нам эти люди? Пошли со мной, вдвоем веселее…

— А куда пойдем-то? — Невзначай спросил я. Что-то тут мне не нравилось, понять бы только, что… Что-то, что-то, что-то…

— Да прямо и пойдем. В городе затеряемся, он нас вовек не найдет, а? А потом можно и в Сибирь рвануть, там не достанут. Или вообще за океан даже.

И, расценив мое молчание как согласие, он пружинисто поднялся, одним широким махом подхватил немаленький рюкзак, и двинулся.

Мне ничего не оставалось, кроме как пойти за ним. В дороге поговорить будет легче…

— Кстати, а ты есть не хочешь? — Весело поинтересовался парень. — Я смотрю, что у тебя ничего нету…

— Да есть, консервы… — На всякий случай я вынул из внутреннего кармана комбеза и показал ему круглую синюю банку. Надпись на банке гласила, что это не что иное, как «Пищевой рацион 20–30».

— А, это… Выброси дрянь. — Посоветовал мне парень как старший брат младшему, подобравшему зачем-то на улице собачий кал. — Это нам лучше не есть. Живот подводит. У меня жратва есть, но не особо много, слишком мало у них было… На двоих уже не хватит, придется поохотиться…

Интересно, на кого он тут уже успел поохотиться? Белок, что ли, сшибал?

— Смотри, — он остановился, сбросил на землю свой здоровенный рюкзак. — Вот чего у меня есть. Вот это — настоящая еда, а не то что твое…

Его рука расстегнула молнию.